История — продукт выделений желез миллиона историков.
Он узнал, что даже когда люди очень бедны, они всё равно могут поделиться всем, что имеют. И их желание делиться никуда не исчезает.
Нельзя бороться против денег без денег.
Солдат — последнее звено эволюции животного мира.
Иногда человек хочет быть глупым, если это позволяет ему делать то, что запрещает его ум.
Треть американцев хочет похудеть, треть — прибавить в весе, а треть еще не взвешивалась.
Когда встречаются два человека, каждый из них меняется под влиянием другого, таким образом, ты получаешь двух новых людей. Может быть это значит … Дьявол, слишком уж запутанно все это!
Путешествие похоже на брак. Определенный способ ошибиться — думать, что вы контролируете это.
Как мы можем жить без нашей жизни? Как мы узнаем, что это мы без нашего прошлого?
Может быть все во всем этом проклятом мире боятся друг друга.
Мы могли бы жить за пределами Фатты.
Каждый может прийти в себя, если немного подождет.
Все, что просто стоит денег, дешево.
Вы сможете понять человека только, если хоть немного будете схожи с ним.
По сравнению с писательством игра на скачках — солидный, надежный бизнес.
Никто не хочет совета, только подтверждение.
Этот монстр земли, этот могущественный народ, этот отпрыск будущего, оказывается макромиром моего микромира.
Скупец — это испуганный человек, который прячется в денежной крепости.
Я видел слишком много духовно богатых ребят. А вот с материальным богатством у них были проблемы.
Фолкнер больше, чем большинство мужчин, знал о человеческой силе, а также о человеческой слабости.
Чем старше становится человек, тем больше он противится переменам, особенно переменам к лучшему.
Книги не годятся. Парню нужен кто-то рядом. Он сходит с ума, если у него нет никого.
Возможно, требуется мужество, чтобы вырастить детей ..
Дурная привычка, от которой труднее всего избавиться, — это привычка давать советы.
Не только храбрых убивают, но у храбрых больше шансов на это.
Людям нравится, когда вы что-то из себя представляете. Предпочтительно — их точную копию.
Социализм никогда не пустит свои корни в Америке по причине того, что бедные видят себя тут не эксплуатируемым пролетариатом, а временно бедствующими миллионерами.
Нет человека, что действительно знает других людей. Лучшее, что он может делать, это предполагать, что они подобны ему.
Когда человек говорит, что не хочет о чем-то вспоминать, это обычно значит, что он только о том одном и думает.
Власть не развращает. Развращает страх… Пожалуй, страх потери этой самой власти.
Я думаю, что книг никогда не бывает достаточно.
Существует странная двойственность в человеке, который делает для этического парадокса.
Идеи похожи на кроликов. Вы получаете пару и учитесь обращаться с ними, и довольно скоро у вас есть дюжина.
Я родился потерянным и не получаю удовольствия от того, что меня нашли.
Ну, я никогда не видел, чтобы один парень доставлял столько хлопот другому. Мне просто хочется знать, в чём тут твой интерес.
Все великие и драгоценные вещи одиноки.
Мое воображение однажды доставит меня в ад.
И маленький вопиющий факт, который звучит во всей истории: репрессии работают только для того, чтобы укреплять и связывать репрессированных.
Вы покупаете годы работы, трудитесь на солнце; вы покупаете печаль, которая не может говорить.
Если человек говорит, что не хочет думать о чем-то, значит, он может думать только об этом.
Я люблю ее, и это странно, ведь в ней все то, что мне ненавистно в других, но тем не менее я души в ней не чаю.
Конечная, ясная функция человека — работать, созидать, и не только себе одному на пользу, — это и есть человек. Построить стену, построить дом, плотину и вложить частицу своего человеческого «я» в эту стену, в этот дом, в эту плотину, и взять кое-что и от них — от этой стены, этого дома, этой плотины; укрепить мускулы тяжелой работой, приобщиться к ясности линий и форм, возникающих на чертеже. Ибо человек — единственное существо во всей органической жизни природы, которое перерастает пределы созданного им, поднимается вверх по ступенькам своих замыслов, рвется вперед, оставляя достигнутое позади. Вот что следует сказать о человеке: когда теории меняются или терпят крах, когда школы, философские учения, национальные, религиозные, экономические предрассудки возникают, а потом рассыпаются прахом, человек хоть и спотыкаясь, а тянется вперед, идет дальше и иной раз ошибается, получает жестокие удары. Сделав шаг вперед, он может податься назад, но только на полшага — полного шага назад он никогда не сделает. Вот что следует сказать о человеке; и это следует понимать, понимать. Это следует понимать, когда бомбы падают с вражеских самолетов на людные рынки, когда пленных прирезывают, точно свиней, когда искалеченные тела валяются в пропитанной кровью пыли.
Мы можем стрелять ракетами в космос, но мы не можем вылечить гнев или недовольство.
В истине больше красоты, даже если это ужасная красота.