Незрелые поэты подражают, зрелые же занимаются плагиатом.
Нельзя ожидать, что мир будет выглядеть светлым, если вы постоянно носите темные очки.
Люди без веры, в конце концов, обнаружат, что им не для чего жить.
Только неверующих шокирует богохульство; богохульство — признак веры.
Великая поэзия должна быть и искусством, и забавой одновременно.
Поэзия – это не высвобождение эмоций, но бегство от них; это не выражение индивидуальности, но избежание ее. Хотя, конечно, только тот, кто обладает индивидуальностью и эмоциями, знает, что значит хотеть их избежать.
Поэзия должна способствовать не только совершенствованию языка своего времени, но и предохранению его от слишком быстрых изменений: если язык начнёт развиваться чересчур стремительно, такое развитие обернётся прогрессирующим вырождением — вот опасность, угрожающая нам сегодня.
Если христианство погибнет, вместе с ним погибнет вся наша культура. И придется начинать всё сначала, медленно и болезненно, и новая культура из ниоткуда не появится. Нужно подождать, пока прорастет трава, потом скормить её овцам, потом состричь шерсть, а уж затем вязать себе кофту. Нас ждут долгие века варварства. Скорее всего, мы не доживем до расцвета новой культуры, как и наши прапрапраправнуки — а если и доживем, вряд ли кому-либо из нас это принесет счастье.
Пройди много дорог, вернись к своему дому, и взгляни на всё как будто в первый раз.
Истинная поэзия воспринимается прежде, чем понимается.
То, что мы называем отчаянием, — часто всего лишь мучительная досада на несбывшиеся надежды.
Between the conception
And the creation
Between the emotion
And the response
Falls the Shadow
Life is very long.
Автор, работающий над своей рукописью, — по преимуществу критик, ибо просеивание, комбинирование, конструирование, вычёркивание, исправление, опробование — весь этот каторжный труд в большей мере удел критика, чем художника.
Апрель — самый жестокий из всех месяцев.
Мы не оставим исканий,
И поиски кончатся там,
Где начали их; оглянемся,
Как будто здесь мы впервые.
В словах и поведении некоторых персонажей Достоевского мы иногда ощущаем, что они живут сразу на двух планах — на том, что мы знаем, и в какой-то другой реальности, в которую нас не пустят.
Счастлив тот, кто в нужную минуту повстречал подходящего друга. Счастлив и тот, кому в нужную минуту повстречался подходящий враг. Я не одобряю уничтожения врагов: политика уничтожения или, как варварски выражаются, ликвидации врагов — одно из наиболее тревожащих нас порождений современной войны и мира.
Большая часть издателей — неудавшиеся писатели, как и большая часть писателей.
Драматург вовсе не обязательно должен знать людей; он должен их чувствовать.
Телевидение — это такая развлекательная среда, которая позволяет миллионам людей слышать одну и ту же шутку в один и тот же миг и все же оставаться в одиночестве.
Для чего мы живём, если не стараемся облегчить жизнь друг другу?
Where is the wisdom we have lost in knowledge?
Where is the knowledge we have lost in infomation?
Есть лишь два типа писателей. Одни, более популярные, говорят с читателем; вторые, менее удачливые, — с самими собой.
Когда кошка заводит человека, тому ничего не остаётся, как только с этим смириться.
Массовая культура всегда будет подменой культуры, и раньше или позже более разумные из тех, кому она была подсунута, обнаружат, что они были обмануты.
Создание произведения искусства — это взаимопроникновение личности автора и личности его героя.
Не знаю, бывают ли совсем безвредные книги, но не сомневаюсь: есть книги настолько бессмысленные, что причинить вред они просто не в состоянии.
Sometimes things become possible if we want them bad enough.
Хороший поэт тем и отличается от плохого, что все его стихи отмечены печатью личности — значительной, законченной, многогранной.
Only those who will risk going too far can possibly find out how far one can go.
Демократия восторжествовала, и теперь быть личностью стало ещё труднее, чем раньше.
Задача поэта — не искать новые эмоции, а по-новому использовать старые.