Заставьте самого беспристрастного судью разбирать своё собственное дело, и посмотрите, как он начнёт толковать законы!
Так отрадно, когда тебя любят ради тебя самого.
В наше время, чего не стоит говорить, то поется.
Исправить людей можно, лишь показав их такими, каковы они на самом деле.
Если принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?
Будь красивой, если можешь, будь скромной, если хочешь, но говорить о тебе должны хорошо.
Я лучше, чем моя репутация.
Рай или ад в семье вызываются исключительно той молвой, какая идет про женщин, а зависит молва только от них самих.
Природа сказала женщине: будь прекрасной, если можешь, мудрой, если хочешь, но благоразумной ты должна быть непременно.
В делах любви, знаешь ли, «слишком» ещё не значит «достаточно.»
Глупость и тщеславие вечно идут рука об руку.
В любви молодые платят за то, что делают, а старики — за то, чего не делают.
Где нет свободы критики, там никакая похвала не может быть приятна.
Только мелкие людишки боятся мелких статей.
Жить — это бороться; бороться — это жить.
Честные люди любят женщин, обманщики обожают их.
Не нужно что-либо знать, чтобы дискутировать о чем бы то ни было.
Я спешу посмеяться над всем, иначе мне пришлось бы заплакать.
Каждый человек всегда чей-нибудь ребенок.
Политика — искусство создавать факты, шутя подчинять себе события и людей. Выгода — её цель, интрига — средство. Повредить ей может только порядочность.
Делать вид, что не знаешь того, что знают все, и знаешь то, чего никто не знает — вот и все законы политики.
Ты считаешь себя некрасивой; но если бы ты знала, как наслаждение красит женщину!
Как это плохо, что должности у нас продаются! Лучше бы их раздавали бесплатно.
Что слишком глупо, чтобы быть просто сказанным, то поется.
Гнев добрых людей — это не что иное, как настоятельная потребность прощать.
Раболепная посредственность — вот кто всего добивается.
О женщина!.. Создание слабое и коварное!..
Ради куска хлеба приходится проявлять такую находчивость и осведомлённость, какой не нужно, чтобы сотни лет управлять Испанией.
А что, если я лучше своей репутации?
Немалое благо для семьи — изгнание из неё негодяя.
Если успеха достичь трудно, нужно приложить больше усилий.
Ревность — всего только глупое дитя гордости или же болезнь безумца.
Когда женщина сердится, здравого смысла в ее речах не ищи!
Поневоле станешь злым, когда все замечаешь.
Он честен ровно настолько, чтобы не быть повешенным.
Ох уж эти женщины! Если вам нужно, чтобы самая простодушная из них научилась лукавить, — заприте её.
В определенном возрасте порядочные люди прощают друг другу ошибки и прежние слабости, бурные же страсти, которые проводили между ними резкую грань, уступают место нежной привязанности.
Много ли вы, граф, знаете господ, достойных быть цирюльниками?
Умение мужественно преодолевать самого себя — вот что всегда казалось мне одним из самых величайших достижений, которыми может гордиться разумный человек.
Могут ли покой и любовь ужиться в одном сердце?
Если начальник не делает нам зла, то это уже не малое благо.
Мы ищем на стороне развлечений только потому, что наши жены не умеют придать прелести обладания прелесть разнообразия.
Недаром женской верности придавали такое огромное значение! Общественное благо, общественное зло связаны с их поведением. Рай или ад в семье вызываются исключительно той молвой, какая идет про женщин, а зависит молва только от них самих.
Кто берет правой рукой, того можно заподозрить в том, что левая его нечиста.
Что такое аристократ? Человек, который потрудился родиться.
Ветер, задувающий свечу, раздувает огонь в жаровне.
Утверждать что-либо, не имея возможности доказать это законным путем, означает клеветать.
Обычай часто является злом.
Интрига рано или поздно губит того, кто её начал.
Я только не имею права касаться в моих статьях власти, религии, политики, нравственности, должностных лиц, благонадежных корпораций, Оперного театра, равно как и других театров, а также всех лиц, имеющих к чему-либо отношение, – обо всем же остальном я могу писать совершенно свободно под надзором двух-трех цензоров.