Верная любовь помогает переносить все тяготы.
Честность красит звание любое.
Из слов человека можно только заключить, каким он намерен казаться, но каков он на самом деле, приходится угадывать по его мимике и ужимкам при высказывании слов, — по тем движениям, которые он делает нехотя.
… моральная свобода человека нисколько не уничтожается необходимою физической зависимостью.
Если ты не можешь твоими делами и твоим искусством понравиться всем, понравься немногим. Нравиться многим — зло.
Для хороших актёров нет плохих ролей.
Враг повергнутый может ещё оправиться, примирённый же вполне побеждён.
Разве солнце светит мне сегодня для того, чтобы я раздумывал о вчерашнем дне?
Голос следовало бы взвешивать, а не считать.
Свободен лишь тот, кто владеет собой.
Кто жизнью не рискует, тот никогда ее не обретет.
Любовь дарит навсегда, эгоизм даёт лишь в долг.
Родители меньше всего прощают своим детям те пороки, которые они сами им привили.
Тело создается разумом.
Истина ничуть не страдает от того, что кто-то её не признаёт.
Глупец тот, кто бросает дело на полдороге и смотрит, разинув рот, со стороны, что из всего этого выйдет.
То, что противно природе, к добру никогда не ведет.
Живопись жизнью пусть дышит, ума я ищу у поэта. Но полигиния пусть выскажет тайны души.
Мне известен один секрет, как уберечь людей от падения, а именно — закрыть свое сердце для слабости.
Против глупости сами боги бороться бессильны.
Если я ненавижу, я отнимаю у себя нечто; если я люблю, я обогащаю себя тем, что я люблю. Человеконенавистничество — медленное самоубийство; себялюбие — величайшая нищета живого создания.
Мужество растет с опасностью: чем туже приходится, тем больше сил.
Только настойчивость приводит к цели.
Для одного наука — возвышенная небесная богиня, для другого — дойная корова, обеспечивающая его маслом.
Какую религию я исповедую? Ни одной из всех тех, которые ты мне называешь. Почему же ни одной? Из чувства одной вечной религии души.
В игре детей есть часто смысл глубокий.
Простота — результат зрелости.
Человеконенавистничество — медленное самоубийство.
Мерилом справедливости не может быть большинство голосов.
Театр наказует тысячи пороков, оставляемых судом без наказания, и рекомендует тысячи добродетелей, о которых умалчивает закон… Театр вытаскивает обман и ложь из их кривых лабиринтов и показывает дневному свету их ужасную наружность. Театр развёртывает перед нами разнообразную панораму человеческих страданий. Театр искусственно вводит нас в сферу чужих бедствий и за мгновенное страдание награждает нас сладостными слезами и роскошным приростом мужества и опыта… Всё то, что чувствует наша душа в виде смутных, неясных ощущений, театр преподносит нам в громких словах и ярких образах, сила которых поражает нас… Лишь в театре великие мастера мира сего слышат нечто редкое или, даже прямо для них, невозможное — Правду, и видят то, чего не видят кругом себя никогда, или встречают очень редко — Человека…
Нередко в жизни бывают случаи, когда умно не слишком умным быть.
Тесен мир, мозг же человека необъятен.
Что большинство? Большинство — безумие. Ум ведь лишь у меньшинства.
Я сам своё небо, я сам свой ад.
Человек отражается в своих поступках.
Любовь – единственное в природе, где даже сила воображения не находит дна и не видит предела.
Только тот может любить добро, кто способен от всей души, непримиримо ненавидеть зло.
Если меня спросят, почему в моём сердце нет никакой религии, то я отвечу, что я утратил её по вине самой же религии.
Полагаю, я был бы хорошим христианином, но церковь сделала все, чтобы превратить меня в законченного безбожника.
Чем случайнее наша нравственность, тем необходимее позаботиться о законности.
Лучше страшный конец, чем бесконечный страх.
Реальность вещей — это их дело; видимость вещей — это дело человека, и дух, наслаждающийся видимостью, радуется уже не тому, что он воспринимает, а тому, что он производит.
Что не запрещено, то разрешено.
Чем больше греха, тем меньше стыда.
Человек вырастает по мере того, как растут его цели.
Великие души переносят страдания молча.
Любовь и голод правят миром.