Проблема России в том, что здесь никогда не было революции. 1917-й – это не революция, это смена одних мерзавцев другими.
Патриотизм — это идеологический наркотик, под воздействием которого человек совершает бесплатно поступки, которые стоят 3-5-10 миллионов евро.
России лишь один раз крупно повезло с царем. Перечислю его свершения. Он открыл границы России, решил организовывать университеты, дал право хождению в России иностранной валюты, отменил запрещения на театральные представления, предпринял серьезные шаги по модернизации государственного строя. Знаете, кто это был? Лжедмитрий I. Отрицательный персонаж. Его дела великолепны. Но с какой яростью и ненавистью его вспоминают!
Кого с кем религия может объединить? Она может только расколоть и так уже истерзанное общество. В стране живут много миллионов атеистов. Всякая религия разъединяет. Пусть верят во все, что угодно, хоть в совокупляющиеся светофоры, но они ведь хотят, чтобы мы их содержали! Представьте – уклонение от уплаты налогов по причине близости к сверхъестественному существу. Они не хотят платить налоги с прибыли, с недвижимости, со своих торговых точек, где производится продажа религиозно-магических услуг.
Россия поразительно умеет даже своим самым верным детям мстить, пакостить, не платить долгов, зажиливать причитающиеся награды, в том числе и выписанные на передовой в Грозном…
Национальные герои России — это всего лишь «комиксы», которые надо убирать в чулан и не показывать людям, уж тем более подросткам.
… Атеизм – сложная штука. В отличие от веры – это работа. Поскольку вы становитесь атеистом под воздействием естественнонаучных знаний, под воздействием образования, той работы, которую вы проделываете внутри себя. А вера – это готовые клише, она гораздо проще, и ее выбирают многие именно в силу этой простоты. Но не думаю, что верующих на самом деле много. Весь этот фанатизм изображают, как правило, такие не вполне состоявшиеся артистки, которых перестают брать в эпизоды, и тогда они уходят в монастыри и по телевизору поднимают громкий вой о вере и православии.
Коктейль из патриотизма, шовинизма, империализма на какое-то время может заменить россиянам многие необходимые питательные вещества. Как алкоголикам водка заменяет все, включая зубную пасту.
Россия любит коррупцию. Каждый россиянин мечтает поучаствовать в коррупционных схемах.
Россия когда-то решила, что она является хранителем какой-то неведомой тайны, обладателем невероятного сокровища, которое нужно оберегать ото всех. Только в наши дни выяснилось, что сокровище – это хорошее настроение Мизулиной, а больше никаких секретов национальных у нас, извините, просто нет.
Национальность — это понятие не биологическое. Вход в любую национальность открыт для любого человека. Моя национальность – я советский.
Мне глубоко пофигу: живы вы, или уже умерли. Вы свободные люди и можете выбирать между этими двумя пикантными состояниями.
Организация, которая прославилась алкоголизмом, развратностью, жадностью, стала анекдотом и притчей, почему-то она решила, что вот именно она должна учить морали.
Патриотизм сегодня – это безопасное и модное хобби, в России, по крайней мере. Когда это было опасно и не модно, я что-то не помню ни одного из этих сегодняшних патриотов, не помню ни в окопах Приднестровья, не помню ни одного из них в осажденном Белом доме в 1993 году, не помню ни одного из них в 1991 в дни ГКЧП. Вообще не помню.
Что такое духовность? Это газ, который выделяют попы из разных бородатых отверстий и тот, кто надышался этим газом идет громить выставки, бить бедных девчонок древком хоругви по голове, идет увечить сочинения Пушкина, идет уничтожать детский садик, чтобы сделать там свою коммерческую точку по торговле благодатью… вот что такое духовность, братцы мои…
Когда мы говорим о том, что поп кого-то сбил на «Мерседесе», нас волнует не то, что он сбил, а то, что он на «Мерседесе».
Обсуждать особенности христианского вероучения, обсуждать вопросы грехопадения, грехоподнимания, введения или выведния мне представляется столь же абсурдным, как и обсуждать обмен веществ у Буратино.
Режим Владимира Путина перенял многовековые традиции российского самодержавия, не совместимые с понятиями «цивилизация» и «современность».
Публика соскучилась по державности, то есть по фронтам, застенкам и карточкам.
Есть люди, у которых есть устойчивое хобби или не очень устойчивое, я имею в виду верующих. Православие – это тот же вид хобби. Но ничем принципиально от любого другого хобби это не отличается. Могут быть какие-то кактусоводы, фелинологи, люди, которые умеют вышивать бисером. Но чем отличается религия от кактусоводов и фелинологов? Религия стремится всех, кто не разделяет ее взглядов на реальность, всех этих людей объявить неполноценными, неправильными, больными, заблуждающимися, убогими и так далее, так далее.
Путин предсказуемо, уверенно и красиво ведет Россию к изоляции и разрухе.
Я же не могу всерьез оскорбить человека, предположив, что его вера искренняя. Предполагая, что вера искренняя, необходимо предположить, что человек верит в говорящие кусты, в то, что покойники совершают вертикальный взлет, в то, что, если взять кусочек булки и спеть над ним несколько песенок, кусочек булки превращается в кусочек мяса мертвого раввина, убитого 2000 лет назад. Предполагать, что твой собеседник может в это всерьез верить — это оскорбительно.
Ничего, кроме доносов и отсосов, в этом мире нет.
<…> Что же касается разговоров о богохульстве, то это, в общем, конечно, ни на чем не основано и просто является на данный момент пока глупостью, которая для нас, живущих в светском государстве и подчиняющихся конституции, абсолютно ничего не обозначает. Дело в том, что мы все – ни вы, ни я, ни он — не обязаны знать, что является для определенной корпорации, для определенного кружка людей, объединенного религиозными пристрастиями, что является святым. Мы совершенно не обязаны разбираться в том, сколько у них богов, богинь, сколько у этих богинь рук. Мы не обязаны этого знать. И в связи с этой «необязаностью» мы не можем кощунствовать. По определению. Потому что для меня, для очень многих других людей нет никакой разницы между одним персонажем мифов — Иисусом — и Осирисом, например. И тот и другой — культурологические фигуры, которые вполне возможно критически осмысливать или иронически осмысливать. Как угодно!
Mоя родина закончилась в 91 году. А по поводу той берендеевой избушки, которую вы построили на развалинах моей родины, плачьте сами.
Дружба – это всегда тяжелая работа. Как известно, приходится частенько наступать себе самому на горло во имя дружбы. Если дружбу не созидать, не ткать с бесконечным терпением ее полотно, подгоняя ниточку к ниточке, — ничего не получится.
Тот, кто видит основное зло именно в Путине, руководствуется забавными представлениями о «роли личности в истории»… Он всего лишь очередная марионетка России. А за ниточки его дергают те традиции, что не обновлялись уже 300 лет. Правление Путина не содержит ни оригинальных черт, ни его личных фантазий. Он лишь прилежно следует стандарту русского имперского администрирования. Все его действия — прямое логическое продолжение поведения России в течение многих веков.
Любовь неподвластна логике человека, дабы тот не возгордился своим разумом.
C момента основания и по сей день РПЦ способна существовать только в тоталитарном варианте, когда ее «эксклюзивность» в общественном пространстве обеспечивается как минимум 14 статьями уголовных уложений, десятком законов и подзаконных актов, штыками, дубинками, нагайками, страхом каторги, ссылки и лишения всех прав состояния (напомню, именно эти факторы позволяли православию сохраниться в качестве главенствующей религии в т. н. «Святой Руси», т. е. в царской России). Никакой другой рецептуры удержания РПЦ на плаву не существует. Стремление современного человека быть свободным, развитие наук, распространение Интернета и пр. — в столь тяжких для религиозного мракобесия условиях для «торжества православия» потребуется, боюсь, уже не 14, а 114 уголовных статей, пятикратное увеличение репрессивного аппарата и изготовление примерно 25 миллионов нагаек.
Не существует никакой русской нации.
Человек очень переоценивает значение собственной цивилизации, не понимая, что его цивилизация — лишь мгновение.
У меня нет национальности. После украинских событий я написал заявление об уходе из русских. Я непьющий, неверующий и на балалайке играть не умею — какой из меня русский?
Я за прекращение любой атеистической пропаганды — если прекратится религиозная.
Не существует такой мерзости, не существует такой глупости, которая не была бы поддержана и воспета Государственной думой. Она может дойти до любого предела и до оправдания практически любого беспредела.
Западным прагматикам становится все очевиднее, что гибель России была бы благом для цивилизации. Ее вклад в общее развитие мира несоизмеримо меньше, чем создаваемые ею проблемы. От нее постоянно несет войной и попами. Ее козыряние участием во Второй мировой давно наскучило, а декларации о полной победе над фашизмом стали забавны. Фашизм живет и здравствует, в том числе и в самой России.
Разговоры о том, что христианство является религией любви основаны на абсолютном непонимании и незнании религии, и на дикой наивности.
Мы должны понимать, что жизнь, которую мы живем здесь, она единственная, она огромная ценность. Другой не будет! Не будет возможности исправить ошибки, ошибки надо не допускать. Что относится друг к другу надо с огромной нежностью и выверенностью, потому-что человек хрупок и не повторяется!
В России никогда не было науки, потому что были эти две падлы – Кирилл и Мефодий, которые не хотели нам зла, но оградили нас от всего латинского развития, от возможности быть вместе с Европой.
Вероятно, другой Россия быть и не способна. Она не может не воровать, не захватывать, не насиловать, не гноить и не мракобесничать. Увы, это обреченная страна. Изменив своим принципам управления, она развалится. А если их сохранит, то окончательно отстыкуется от цивилизации и погибнет от ее рук. Последний тракторист раздавит последнего гуся — и все наконец закончится.
У нас даже ракеты ржавые.
Цинизм — это искусство называть вещи своими именами.
Русская духовность – искусственная химера, созданная в XIX веке и украденная у немцев.
Понятно, что если коррупция будет изъята, то самого государственного механизма не останется, потому что коррупция — это и есть государственный механизм и что вместе с коррупцией уйдут и коррупционеры, а кроме коррупционеров нет никого.
Холоп звучит гордо! Да здравствуют цепи! Русские патриоты за возвращение крепостного права.