Любить человека и не мешать ему в жизни, не отравлять его существование непрошеными заботами и навязчивым участием — это не многим по силам.
Я многое люблю в России, но сказать, что я люблю Россию… Ну, я ее люблю как что-то не своё. Это не моё. Я все равно чувствую себя чуть-чуть чужим.
Мы, мужчины, не умеем сказать «прощай», оставаясь при этом джентльменами. Может, Кэри Грант или Дэвид Нивен знали, как это делается, но я сомневаюсь, что им было под силу сказать: «Дорогая, я больше не люблю тебя», — сохраняя при этом обаяние.
Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь.
Любить? Всех любить и всегда любить нельзя — не осилишь. Разумеется, это хорошо бы. Но это невозможно, как невозможно не спать. И тот, кто точно любил, знает, и чем сильнее он любил, знает, что этого нельзя. Не достанет внимания. Чтоб полюбить, надо вникнуть в чужую душу. А это труд, для которого нужны силы. А когда их нет, не надо притворяться. Не надо, не вникнув в душу чужую, уверять себя, что я люблю его. Это ложь. Не надо тоже и слегка принять участие в нём, возненавидеть его врагов (это бывает самая обычная форма поверхностной любви). Это похоже на то, как очищаешься от репьев, с одного места отцепишь к другому: — Что-бы любить, нужно внимание, усилие, которое ограничено, и мы не можем всегда владеть им. Когда есть это внимание, слава Богу, и потому надо не тратить эту силу на пустяки, а беречь её. Но когда нет этой силы, то надо не обманывать себя, что любишь, а напрягать все силы на то, чтобы только не не любить, чтобы не допускать себе в душу враждебных чувств.
Мне здесь нравится, мне здесь очень многое нравится, почти всё, но я здесь ничего не люблю, а дома мне многое не нравится, но я это люблю.
В этом мире многие… несчастны, но только по причине неумения любить, любить другое существо.
Хорошо любить многие вещи, потому что в этом заключается истинная сила, и тот, кто любит много, много делает и может многое сделать, а то, что делается в любви, хорошо сделано.
И всех, кого любил, я разлюбить уже не в силах!
Мы восхищаемся людьми за их силу, но любим их за их слабость.