Тот, кто находит истину в чувстве и хранит его бережно, как реликвию жизни, любой опасный поворот событий перенесет без травм, потому что невидимый ремень безопасности (вера) всегда выручит его в чрезвычайных моментах. Да, иногда такие люди слышат тишину, тиканье часов и поскрипывание старинной мебели, но все это происходит под бой сердца. Тот, кто проклинает любовь и начинает командовать временем, никогда не услышит тишину, потому что вся жизнь оказывается в ловушке пустоты.
Что такое травма? Это ужас твоего мозга, что такое может повториться. Это очень неприятный опыт. Но травма создается не с любым неприятным опытом, а с тем неприятным опытом, где твой мозг знает; «мы не защищены. Мы как не знали, что делать в этой ужасной ситуации, так и дальше не знаем. И если эта ситуация придет снова, мы также больно и тяжело попадем»
И единственно, когда твоя травма уходит – это когда твой мозг убеждается; «Аллилуйя, мы изменились, теперь мы знаем, что делать в такой ситуации, и даже если она повторится, мы будем знать, что делать и мы уже не попадем так больно и так сильно.». И вот тогда травма уходит. Но для того, чтобы травма ушла, нужно научиться быть другим человеком.
Повторение травмы рождения — вот то, что происходит сейчас со многими россиянами. Процесс появления на свет из утробы социалистической матери проистекает в четыре пренатальных этапа: первый — единение с космосом — состояние общности с коллективом. На втором этапе роженица тужится, и роды начинаются — это эпоха позднесоветского разложения. Потом процесс рождения — это перестройка, реформы — всё то, что мы сейчас переживаем. Но роды протекают тяжело. Голову младенца ухватили щипцами, но так и хочется взять и размозжить её. <…
Ни у кого и никогда не было идеальной семьи. Ни у кого и никогда нет идеального прошлого без травм.
Травмы меня просто преследуют, не знаю, как от них отвязаться. Может, автограф им нужен?
Главное — чтобы снаряд не вылетел с трассы, а травмы, увы, неизбежны. На скорости больше 140 км/час люди падают и принимают весь удар на голову и на спину.
То, что было травмой, физической или душевной, должно заполняться чем-то созданным нами. Если не заполнять, останется пробоина. И навсегда.
Качество судейства сегодня было нижайшее. Вопрос даже не в том, что он назначил пенальти и удалил нашего игрока. Вопрос в том, что абсолютно по-разному трактовались разные моменты, он пропускал огромное количество нарушений правил.
Я не увидел вообще никакой ни системы, ни последовательности. На мой взгляд, этот судья (Артем Любимов) не готов судить матчи РПЛ. Я считаю, что травму, которую получил Кварацхелия, во многом спровоцировал арбитр, не давая фолы в очевиднейших ситуациях.
Когда в первые 15 минут три грубейших фола против Кварацхелии с ударами сзади, с ударами локтями… И даже в моменте, когда он получил травму, игрок «Урала» ударил ему в ахилл чуть раньше. Человек даже не свистит.
Кто-то из врачей однажды пошутил: «Если человек старше тридцати проснулся утром и у него ничего не болит — значит он мёртв». Все мы под Богом ходим. Заболеть может каждый. И если это не элементарная простуда, то вся надежда на специалистов. Травма, «острый живот», острые сердечно-сосудистые заболевания… — в таких случаях первый медработник, который попытается облегчить страдания больного, обычно врач «скорой.»
Единственный способ разбогатеть — это реализм и предельная честность. Вам нужно расстаться с миром иллюзий, который существует разве что на страницах журналов и на экранах телевизоров. Всё не так легко, как вас уверяют. Жизнь — жёсткая штука, и люди получают очень серьёзные травмы. Поэтому, если вы хотите выиграть, нужно быть крепким как кремень и готовым к тому, чтобы работать локтями и кулаками.
Пользуясь случаем, хочу всем вам пожелать веселого Рождества и сплошного везения в новом году. Понятно, что всем сразу повезти не может. Кто-то из Вас на будущий год умрет, других ждут несчастные случаи, травмы и увечья, может, даже полный паралич. Кого-то настигнут неизлечимые болезни, кто-то страшно обгорит при пожаре. И не забудем про ограбления и изнасилования — их будет пропасть. Выходит, несмотря на мои пожелания, многим из вас не доведется прожить счастливый и удачный год. Постарайтесь все же прожить его как можно лучше.
Я был послушный и забито-образцовый советский ребёнок – четвёрки в дневниках были абсолютно недопустимы, и по последствиям приносили мне настоящие психологические травмы. Поэтому и в музыкальной школе поначалу я прилежно и усидчиво вытыкивал на купленном мне дешёвом пианино Чернигiв нудного Майкапара и ненавистного Черни.
Интерес к российской поэзии гигантский. Именно поэзия даёт человеку силы, которые заставляют его жить дальше и поступать по совести. Вот этой совестью, на мой взгляд, и был Евгений Александрович Евтушенко. С ним ушла эпоха шестидесятников, время светлой веры в социализм с человеческим лицом, эпоха веры в свой собственный народ, веры в добро, когда человек начал обращать внимание на свой внутренний мир, отмечая в нём и хорошее, и дурное. Сейчас эта эпоха закончилась. Начинается другое время. Ушла наша юность, наша первая любовь, наша вера в то, что красота спасёт мир. Уход Евгения Александровича для меня — это глубокая травма и личное семейное горе.
В чем же надежда разума? Прежде всего в том, что удар по устоям нашей культуры, нанесенный идеологической машиной Горбачева и его преемников, не проник слишком глубоко в душу русского человека. Травмы тяжелы, но не настолько, как рассчитывали губители. Реформации не произошло, фундамент устоял. Русский человек не спустился с уровня homo sapiens на уровень homo economicus, не стал волком другому человеку.
Я хотел от неё детей и провести вместе остаток дней, но получил душевную травму и урок на всю оставшуюся жизнь…
Я снова получаю от тенниса удовольствие. Когда возвращаешься после травмы, неудачные дни неизбежны, но сейчас у меня уже больше удачных.
Человеческий мозг имеет предохранительные устройства, чтобы оберегать себя от травм. Наш организм очень умело нас защищает. <…> Вы можете продолжать двигаться вперед по жизни, лишь оставляя позади часть воспоминаний, в противном случае было бы невыносимо.
Травмы у меня носят случайный характер и возникают не из-за бега, а по глупости и неосторожности — например, догонял автобус и споткнулся.
У нас всегда есть ожег, которого мы боимся коснуться. Мы ведь всегда знаем, что что в сознании есть темное ядро, которого мы не касаемся. Мы не знаем что это — детская травма, или страх перед будущим, или какая-то память, которую мы вытеснили. Но мертвая зона есть в любом сознании.
Будь это война, травмы, просто любые большие происшествия — катастрофические происшествия заставляют вас двигать попой больше. Заставляют вас больше вовлекаться в жизнь, заставляют больше работать со своими эмоциями.
Когда я оглядываюсь на свою жизнь, это не значит, что я хочу видеть вещи так, как они происходили на самом деле, я предпочитаю помнить их в художественной обработке. И, честно говоря, вся эта ложь намного честнее, потому что я ее создатель.
В клинической психологии сказано, что травма — самый жестокий убийца. Воспоминания не поддаются трансформации, как атомы и частицы в квантовой физике, они могут потеряться навсегда. Мое прошлое будто незаконченная картина, и как художник этой картины, я должна закрасить все уродливые дыры, сделав ее вновь прекрасной. Нельзя сказать, что я не была честна, просто ненавижу реальность. И эта девушка слева приказала дать ей мармеладных мишек и нож пару часов назад. Ей дали только мармеладных мишек.
Я бы хотела, чтобы мне тоже дали только мармеладных мишек.
Лучшая история про то, чем платишь за любовь: вещь вроде банальная, но каждый раз, как тебя это ударит, убеждаешься заново. Есть две травмы: любовь и возраст. Как замечательно сказал один мой друг, старость — это не для слабаков. И смерть не для слабаков, добавлю я. Но надо же как-то заканчивать всю эту историю, если родились, куда-то выводить ее, на какой-то результат… Это иллюзия, что можно загородиться детьми или сделанным. Вот «я родила» или «я написал»… Надо жить, и жить как-то так, чтобы в целом это не выглядело противно. И с любовью так же – это всегда боль и всегда зависимость. Но я бы так сказала, что это боль… которая делает тебя человеком. И смерть – это вещь, которая делает тебя человеком. Будь бессмертие — Господи, чего бы все наворотили!
Семейные проблемы – это самые запущенные проблемы.
Особенно у умных людей.
Вылечить от зависимости несравненно легче, чем распутать тернистый клубок травм и обид, нараставший годами.
И тяжело это лишь по одной причине – люди не хотят меняться.
Они истово ненавидят даже крохотные намеки на необходимость самых малых изменений в себе.
О «Хозяине морей»:
«И вы знаете, в конце фильма, где пишут «Ни одно животное не пострадало» должно быть написано «Кроме попугая в баре Monkey Bar», потому что в пять часов утра, я должен сказать, я был достаточно груб с ним, словесно, и я думаю, он получил эмоциональную травму».
Эти три десятилетия феминизма были также отмечены сильными волнениями, поскольку открылись новые факты насилия над женским телом: изнасилования, педофилия, унижение лесбиянок, физическая жестокость по отношению к женщинам, сексуальные домогательства, ограничение деторождения, международные преступления, связанные с женским обрезанием. Все эти неизвестные ранее действия были разоблачены, что помогло уберечь многих женщин. Мы обратили свою ярость в энергию созидания, чтобы подавить ответное насилие и залечить душевные травмы.
Если ты боишься получить травму или боишься за свое здоровье, если не хочешь и не готов идти до конца, тогда ты никогда не достигнешь успеха.
Надо играть в соревнованиях, где противники немного сильнее тебя, иначе можно провалиться и получить психологическую травму.
В договорных матчах концентрация игроков снижается, могут возникнуть непредвиденные травмы.
«Даже если пошлют меня 10 раз, даже если есть один шанс из 100, что всё-таки красота случится, то я все ровно, пойду и сделаю. Даже если в 99% из 100, я закончу с ещё одной душевной травмой,
так и хер, что мне беречь своё душу? Что мне сердце свое беречь? Зачем?»Когда вы бережёте своё сердце, оно становится грязной вонючей и затхлой тряпкой а сердце должно, работать.
С чего начать писать книгу?
По-моему, важная и простая вещь прежде всего — определить вашу травму. Писатель — это всегда преодоление травмы. Если ее нет — писать не о чем и незачем. Пока вы не выйдете на контакт со своей черной язвой, как это Ахматова называла, не прикоснетесь к своей черной язве, пока вы… Не обязательно ее исцелять. Пока вы не назовете главный сюжет, главный конфликт своей биографии, у вас ничего не получится. Как только вы начнете, сразу все пойдет.
Я не помню как случилась авария, но судя по телевизионной картинке, я вышел широко из второго поворота, чтобы набрать больше скорости на прямой. Машины соприкоснулись… и я был выброшен на большой столб, что обрамлял ворота в третьем повороте. На этом мой день закончился. И список травм оказался достаточно большим. Я сломал грудную клетку, спинные позвонки, тазобедренную кость в нескольких местах, раздробил лодыжки и пару ребер – но это врачи обнаружили спустя две-три недели. Сразу после аварии это было не так важно. Доктор на трассе собирал части моей левой лодыжки в пластиковую коробку, которую потом отправил вместе с вертолетом, который доставил меня в госпиталь.
У вас будут неудачи. У вас будут травмы. Вы будете ошибаться. У вас будут периоды депрессии и отчаяния. Семья, учёба, работа, проблемы быта — всё это не раз и не два станет помехой тренингу. Однако стрелка вашего внутреннего компаса должна всегда показывать одно и то же направление — к цели.