Чтобы продвигаться по стезе добродетели и взращивать в себе правду, нужно быть бесстрастным, как дерево или камень. Стоит лишь единожды что-либо возжелать, и ты окажешься в плену мира страстей.
Бессильна рифм поэзия всецело выразить любовь…
Поэта проклята стезя: болеть несовершенством слов.
Хорошее дело. Но когда двух девочек истязают и ставят на грани жизни и смерти за безобидную такую, эстетическую выходку в Храме так называемом Христа Спасителя…. Место это не намоленное, это вам не Покров на Нерли. Там, где стоят наши заправилы, чекистская хунта, там уже не будет святости. То это уже инквизиция и это уже дикая жестокость, и я лично больше Храм Христа Спасителя даже на картинках видеть не хочу. А девочек очень обожгло. Они были молоды, они, может быть, не знали, что такое наша зона. Они увидели, как там издеваются над людьми, и это лучшая стезя, которую они могли избрать. Это гораздо, с моей точки зрения, перспективнее, чем акционизм. Пусть занимаются правозащитной деятельностью, пусть спасают несчастных заключенных, которые имеют все шансы не дожить. Слава богу, что и Маша жива, и Надя жива.
Да, верным людям дарит рок мучений и невзгод немало,
Он на страданье их обрек — обид и мук им шлет немало. Нещадны тяготы опал, и верных на земле не сыщешь:
Их прахом бедствий осыпал сей древний небосвод немало. Лекарства от небесных бед не отыскал никто вовеки:
В ларце судьбы их нет как нет, и не смягчится гнет нимало! Желанным перлом обладать желаешь — жизнь отдай и душу:
Мир ценит эту благодать и за нее берет немало. За ближних жертвуя собой, как ждал я верности ответной!
Да буду я храним судьбой — мне стоил мой просчет немало. О шах! Мужей благой стезей не устрашай мечом гонений,
Кровавой карой не грози — бездольных страх неймет нимало. Освободи свой дух смелей из клетки суетных желаний:
Плененный страстью соловей грустит в плену тенет немало. Мечтой о чаще райских благ не скинуть путы своелюбья —
За чашу тлена жертвой ляг: она оков порвет немало. О Навои, лелей мечту о кущах цветника иного:
Ведь от ворон в мирском саду и бедствий, и забот немало!
О ты, не ведающий нашей правды,
Запомни клич, который изрекли мы:
Мы — дух святой, мы — имя из имён,
Тем духом был Адам одушевлён!
Мы — мир, нарекший всем хвалам зарок,
Мы мира беспредельного восторг.
И сущи мы, пока нам Фазлуллах
Стезю смиренья в двух мирах предрёк.
Оставь без глаз — всё ж я тебя увижу;
Оставь без слуха — я тебя услышу;
Я и без ног пойду стезей твоею;
Я и немой воззвать к тебе сумею;
А если рук лишусь я ко всему —
Тебя своим я сердцем обниму;
А сердцу повелишь остановиться —
Мой мозг к тебе прорвется, как зарница;
Теперь еще и мозг мой умертви —
Я понесу тебя в своей крови.
Кроме пути покаяния нет другой стези, возвращающей ко спасению.
Наслаждаясь уединенной жизнью в лесу, не ведаешь ни славы, ни позора. Идя стезею истины, не ведаешь ни пристрастия, ни отвращения.
Если художник неподкупный —
Так распишет, что ой-ой.
Он любой душе преступной
Воздавать привык с лихвой. Тот ваятель не согласен
Утаить хоть что-нибудь.
Лепкой брыльев и подглазин
Он расскажет злую суть. По одной кривой улыбке
Он движеньями резца
Год из году без ошибки
Обличает подлеца. Сеть морщинок расположит
Так, что скрыть уже нельзя:
Этот век позорно прожит —
Вниз и вниз вела стезя… Тут уж верьте ли, не верьте —
Весь рисунок неспроста…
Но останется до смерти
Красотою красота.
Я чудом избежал семейной журналистской стези.
Обманчива наша земная стезя,
идёшь то туда, то обратно,
и дважды войти в ту же реку нельзя,
а в то же говно — многократно.
Как можно раньше вступайте на проторенную стезю: Не изменяйте своим привычкам. Накапливайте идиомы. Стандартизируйте. Единственная разница (!) Между Шекспиром и вами состоит не в объеме словаря, а в количестве идиом.
Живи и жить давай другим,
Но только не за счет другого:
Всегда доволен будь своим,
Не трогай ничего чужого;
Вот правило, стезя прямая
Для счастья каждого из всех.
От взлета до паденья дистанция – блик.
Кто стал сегодня тенью, вчера был велик.
Изменчива фактура, капризна стезя,
Во власть приходят не тормозя. Адептов передела сольют за бугор,
На пепле революций возродится террор.
Оранжевые сопли – очкариков сны
В предчувствии гражданской войны.
Я предложила воды одному из рабов на Стезе Страданий. Знаешь, что он сказал мне? «Позвольте мне умереть». — В могиле нет господ, Ваша милость.
Тому, кто порвал узы света и избрал стезю одиноких, кто живет затворником в камышовой хижине, радостна встреча с понимающими мужами и не доставит радости общение с людьми чужими. Он не станет попусту спорить о книгах древних мудрецов, но не сочтет пустой жизнь в обществе простых людей среди волшебных красот облачных гор. На лоне вод и посреди зеленых долин он будет внимать напевам пахарей и рыбаков, но не пустит в свое сердце алчность и гордыню, не попадет в тенеты пагубных страстей. Так, держась вдали от многословных речей и изощренных рассуждений, он проживет свой век в довольстве.
Живи и жить давай другим.
Но только не на счёт другого;
Всегда доволен будь своим,
Не трогай ничего чужого:
Вот правило, стезя прямая
Для счастья каждого и всех!
Понять без главного нельзя
твоей сплочённости, Россия;
своя у каждого стезя,
одна у всех анестезия.
Социалисты? Ну и что? Я иду гораздо дальше, чем они». Если ты следовал за ним по этой опасной стезе, ты вскоре трепеща должен был отринуть все — семью, родину, право собственности, самые священные ценности. На какую-то долю секунды приходилось даже подвергнуть сомнению право буржуазной элиты стоять у власти. Еще шаг — и вдруг все становилось на свои места, как ни странно, подкрепленное убедительными, на старый лад, доводами. Ты оборачивался и видел, что социалисты остались далеко позади, совсем крохотные, они машут платками и кричат: «Подождите нас.
Писателем я стал не из удовольствия, а по необходимости, слишком накипело на сердце, молчать стало невтерпёж, горечь душила. Но оказалось, что скользкая эта стезя (сначала стихи, затем проза) и стала главной стезёй моей жизни. Совпала эта стезя и с музыкой, и с парусом, и с детекторным приёмником, а главное — с книгой!