На оплавленный край полыньи
сыплются искры из пасти медведя.
Старую шерсть трудно поджечь,
как слежавшийся снег.
Он врастает в гранитные спины
спиральных курганов. Превращает в
утлый острог твой корабль. И всю ночь
ледяные унты конунга всех океанов
обивают его порог.
время проходит через нас так же, как сквозь занавеску пробивается солнце. я пытаюсь ухватить время за край, нарочно задерживая вдох, потому что мне кажется, что время пробивает меня аккурат в месте солнечного сплетения. но поймать хвост не удается, хвост времени, пронизывающего меня привязан к стрелкам часов, часы — к важным киносеансам, киносеансы — к долгожданным эмоциям. к тем, что ждались долго, ждались, пропуская через меня время.
я не знаю рецепта — как удержать вечер пятницы. я не умею жить моментом, потому что вижу его край.
Как перстень дорогой на пальце у любимой,
Как нитка жемчуга из голубой парчи,
Так ослепительно красив ваш край счастливый,
Который родиной зовете вы. У нас не каждый может быть поэтом,
Не каждый к музам и стихам привык,
Но кто хоть раз в стране побудет этой
И встретит вас — поэтом станет в миг.
Потребность иметь маленького человека, новую жизнь, личность, которую ты имеешь право воспитывать так, как считаешь необходимым, пожалуй, сильнее остальных собственнических порывов. Главное, чтобы эта потребность не перелилась через край. В разумных пределах она приобретает вид родительской любви и идет ребенку только на пользу. Но стоит чуть-чуть переборщить – и результатом может стать искалеченная судьба.
О, любимый край, где сердца укрытие, Недосягаемый из-за любви! Теперь чужак устраивает охоту И ненавидит наш язык. Одна ненависть в почёте. Кто ненавидит нас – тот лучший, Публично устраивают свои глумления. И кто бы подумал, что дурь Обретёт столько почтения. И что чужак залезет в хаты И понаставит свои решётки.
В любом деле нужно найти край, а потом сбросить себя оттуда.
Со мной в походе два коня,
Но пеший я ходок:
Что кони в шахматах, они
Поднять не могут ног.
Что в шахматах, за край полей
Им не дано дорог.
Конь черный подо мной — земля,
А белый конь — песок.
Если море и не переливается через край, так это только потому, что Провидение позаботилось снабдить океанские воды губками.
Писал он со свойственной ему стремительностью и лёгкостью сразу множество работ. Отчётливо помню, что одновременно писались, или дописывались, или исправлялись рассказы, стихи, работа о древней иконе, о Лермонтове, о церковном Соборе, путевые записки о поездке в Олонецкий край, какие-то заметки о Розанове и Леонтьеве и что-то ещё.
Отними у меня мою крепость.
Обними меня крепко и страшно.
Это мы,
это ты,
это я,
это нас
снова гонят за край
нашей кем-то раскрашенной масти.
Этот идиотизм уже бьет через край. С такими психопатами стыдно жить в одной стране. Надо отменять пакт Молотова-Риббентропа! К черту этих идиотов с их гробами и мусором в голове! Пусть проваливают!.
Край чрезвычайно богат всякими хлебными злаками… продают огромное количество коровьего и свиного мяса. Думаю, что за один маркет его можно получить более трех фунтов, сотню кур отдают за дукат, за эту же цену — сорок уток, а гуси стоят по три маркета за каждого… Торгуют также разными видами дикой птицы в большом количестве
Надо помнить, что в то время, когда в нескольких верстах от столицы и царской резиденции волновался Кронштадт, когда измена ворвалась в Свеаборг, когда пылал Прибалтийский край, когда революционная волна разлилась в Польше и на Кавказе, когда остановилась вся деятельность в южном промышленном районе, когда распространились крестьянские беспорядки, когда начал царить ужас и террор, Правительство должно было или отойти и дать дорогу революции, забыть, что власть есть хранительница государственности и целости русского народа, или действовать и отстоять то, что ей было вверено. Но, принимая второе решение, Правительство роковым образом навлекало на себя и обвинения. Ударяя по революции, Правительство, несомненно, не могло не задеть частных интересов. В то время Правительство задалось одной целью — сохранить те заветы, те устои, начала которых были положены в основу реформ Императора Николая II. Борясь исключительными средствами, в исключительное время, Правительство вело и привело страну во Вторую Думу. Я должен заявить и желал бы, чтобы мое заявление было слышно далеко за стенами этого собрания, что тут, волею Монарха, нет ни судей, ни обвиняемых, что эти скамьи (показывает на места министров) не скамьи подсудимых — это места Правительства. За наши действия в эту историческую минуту, действия, которые должны вести не ко взаимной борьбе, а к благу нашей родины, мы точно так же, как и вы, дадим ответ перед историей. […] В тех странах, где ещё не выработано определенных правовых норм, центр тяжести, центр власти лежит не в установлениях, а в людях. Людям, господа, свойственно и ошибаться, и увлекаться, и злоупотреблять властью. Пусть эти злоупотребления будут разоблачены, пусть они будут судимы и осуждаемы. Но иначе должно Правительство относиться к нападкам, ведущим к созданию настроения, в атмосфере которого должно готовиться открытое выступление; эти нападки рассчитаны на то, чтобы вызвать у Правительства, у власти, паралич воли и мысли. Bcе они сводятся к двум словам, обращенным к власти: «руки вверх». На эти слова, господа, Правительство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты, может ответить только двумя словами: «Не запугаете.»
Каждая могила — край земли.
Ещё в детстве, мальчиком, я всегда представлял себе Россию как сказочную страну. Мне казалось, что в каждом доме топится печка, а вокруг собираются обитатели этого дома, чтобы поговорить о том, о сём. А за окном снег. В доме потрескивают поленья в печи, и незримо присутствует мудрость. Вот так я всегда представлял себе Россию — край, находящийся в самом центре Земли, где даже войны не смогли убить мысль мудрецов. И очень рад тому, что приехал сюда и могу здесь зажечь свой огонь, потому что видимо именно отсюда начнётся тот великий огонь, в котором сгорит всё зло.
Всё далёкое ты сделай близким,
Чтоб опять к далёкому идти!
Горизонт — край неба и начало,
Путь в бескрайние возможности мечты…
Ну а Швейцария, совсем маленькая страна. Красноярский край покрывает её, как бык овцу. Она тужится и работает, как дизель в Заполярье, но не в состоянии вылечить всех желающих в той далекой стране, где мы как раз и процветаем.
Переполненный сосуд выливается через край. Так и переполненное сердце человека изливает на ближних то, чем оно полно.
Моя профессия позволяет мне быть свободным. Я много путешествую, а это то, что я обожаю больше всего на свете. Я не смог бы работать в офисе с 10:00 до 17:00. Это не про меня. Я люблю жить с рюкзаком. Я хватаю вещи и несусь на другой край земли. И я люблю свою работу. Люблю её за то, что она позволяет мне жить так, как я хочу. Быть свободным.
Детство, этот огромный край, откуда приходит каждый! Откуда я родом? Я родом из моего детства, словно из какой-то страны…
Во главе всего незыблемо поставить новый принцип службы, небрежение которым привело нас на край гибели. Принцип этот несложен: уважение к мысли, преклонение перед силой духа и презрение к ничтожеству последнего, если оно проявляется хотя бы у людей самого большого ранга.
Каждый шаг развития общества есть одновременно шаг на край пропасти, угроза потерять стабильность и развалиться.
Он с дальних катится нагорий,
К морям могучим рвется рьяно,
Привет от гор несет он морю,
Привет от моря — океану. Он, безоглядный, знать не зная
Ни принужденья, ни присмотра,
Мир обнимая, в край из края
Летит размашисто и бодро. Мчит без дорог, как конь упрямый,
Живет, как хочет, — нет управы!
Чему завидовать на свете?
Достоин зависти лишь ветер.
Твой голос — предчувствие общей беды.
Твой край — толика лунной воды. <…>
Мой разум станет ещё быстрей,
Что стеклянными брызгами
Вопьётся в твой девственный ум
И в кожу, и в кожу!Эти белые руки!
Эти голые ноги!
И как будто от скуки
Кровь на игле.
Я даю тебе адреналин —
То, что ты потеряла,
Одержимо танцуя
На битом стекле.
Край был настолько прекрасен, что бомбы зависали в воздухе, не долетая до земли…
Где справедливость — шахских дел основа,
Там разоренный край воспрянет снова.
Самоуверенность, вообще, чувство неплохое. Тот, кто не уверен в своих силах, не надеется на себя, вряд ли на что-нибудь годен и ничего крупного не создаст. По когда эта самоуверенность переходит через край, когда она не имеет под собой достаточных данных опыта, твёрдой базы знания, то она превращается в отрицательную величину — в самомнение и чванство.
Извечная проблема Дальнего Востока — малочисленность населения вследствие удаленности от европейской части. Ведь как русские присоединяли этот край? Невообразимые пространства брали под контроль отряды из десятков человек; а уж если собирались вместе несколько сотен казачков — силушка была безудержная.
Мы так долго стояли на краю пропасти, что стали называть этот край родным.
Мой отец — Александр Карлович — был арестован по делу о покушении на харьковского генерал-губернатора; он принадлежал к партии Народной Воли. Под стражу он был взят со студенческой скамьи, он учился на юридическом факультете Харьковского университета.
Мой отец два или три года пробыл в одиночном, лет пять — в общем тюремном заключении, после чего был лет на десять выслан в селение Тунку (Туруханский край).
До ссылки и тюрьмы он был женат на Александре Андреевне Сорокиной, — она также была арестована одновременно с отцом, но вскоре вышла на свободу и, родив девочку — мою сестру Леониллу Александровну, умерла, кажется, от холеры.
В ссылку к отцу ездила очень любившая "Сашеньку" тетя Вера Карловна. Когда отца возили по тюрьмам из города в город, она сопровождала его и в далекую Тунку.
Отец говорил, что самой тяжёлой тюрьмой была орловская, даже тяжелей Петропавловской крепости, где он тоже сидел.
Мужество и благородство — близкие родственники, которых нет в этом мире; они — близнецы, но их нет на Земле. После того как они убедились в неверности людей, они бежали от человеческого рода в край небытия. Человек, обладающий благородством, не считает разумным расставаться с этим своим ценным товаром, человек с мужеством не желает оставаться без этого ценного качества.
При громадности нашей территории неоспоримо важно иметь возможность перебрасывать армию из одного угла страны в другой. Никакие крепости, господа, не заменят вам путей сообщения. Крепости являются точкой опоры для армии, — следовательно, самое наличие крепостей требует или наличия армии в крае, или возможности её туда перевезти… В стратегическом отношении, армии важно иметь оплот в местном населении. Но я повторяю, что я не говорю о войне, я понимаю, что для нас высшим благом явился бы вечный мир с Японией и Китаем; но и с мирной точки зрения важно, господа, может быть ещё важнее — иметь тот людской оплот, о котором я только что говорил. Докладчик комиссии государственной обороны сказал тут, что природа не терпит пустоты. Я должен повторить эту фразу. Отдаленная наша суровая окраина вместе с тем богата, богата золотом, богата лесом, богата пушниной, богата громадными пространствами земли, годной для культуры. И при таких обстоятельствах, господа, при наличии государства, густо населенного, соседнего нам, эта окраина не останется пустынной. В нее прососется чужестранец, если раньше не придет туда русский, и это просачивание, господа, уже началось. Если мы будем продолжать спать летаргическим сном, то край этот будет пропитан чужими соками, и когда мы проснемся, может быть, он окажется русским только по названию…
В нас смолкает музыка, под которую плясала жизнь, — и все тут. Молодость ушла умирать на край света, в безмолвие правды. Куда, спрашивается, идти, когда в тебе уже нет достаточного заряда безумия? Правда — это нескончаемая агония. Правда в этом мире — смерть. Выбирай: умереть или врать.
Творец улыбается тем, кто способен заглянуть за горизонт и не побоится сделать шаг за край пропасти.
За свою короткую, отпущенную мне Богом жизнь я сделал для вас, дорогие потомки, все, что мог. Я старался силой меча объединить наш истерзанный на куски край — вот к чему были направлены все мои завоевания.
Покинутый вдали родимый край
Всегда в разлуке дорог, словно рай.
«Край непуганых идиотов». Самое время пугнуть.
При наличии государства густонаселённого, соединённого с нами, эта окраина не останется пустынной, в неё просочится чужестранец, если туда не придёт русский, и это просачивание уже началось. Если мы будем спать летаргический сном, то этот край будет пропитан чужими соками и, когда мы проснёмся, может оказаться русским только по названию.
Мир боится не «человеческих жертв», а боится он неизвестности. И в результате мир «отдаётся» тому, кто может держать баланс, тому, у кого есть сила не позволить событиям хлынуть через край.
Ныне во всей великой России эти слова раздаются из края в край. Но чтобы постоянно напоминать их русскому народу, необходимо снять с памятника Императору Александру III надпись, гласящую о железнодорожных заслугах русского самодержца, и заменить ее тремя словами: «Россия для русских.»
Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе.
В домашних играх мы выбираем более атакующий состав, хотя понимаем, что в связи с этим присутствует некий риск. В любом случае считаю, что дома мы должны играть в атакующий футбол, так как такой футбол интересен болельщикам. Такой футбол несколько рискован, и при таком футболе команда пропускает контратаки. В первом тайме соперник воспользовался нашей грубейшей ошибкой. Первый тайм получился очень неудачным, проигрывали сопернику по движению. Во втором тайме изменили ситуацию, забили гол, владели преимуществом, но не смогли довести до логического завершения несколько хороших атак, а в конце пропустили со стандартного положения. Осадок остался. И с «Уфой» потеряли очки, и сегодня.. Остается пожелать удачи нашим сборникам в играх за национальные команды. По горячим следам тяжело делать определенные выводы. Надо проанализировать эту игру. Нам есть над чем работать, работы у нас непочатый край.
Послали друг друга на фиг
и снова встретились там
и послали друг друга на фиг,
и шли туда по пятам
друг за другом, и встретились снова,
и послали, и за руку шли,
и в обнимку… Да что там на фиг —
я с тобой хоть на край земли!
Наполни чашу радости для других, и того, что перельётся через край, хватит, чтобы наполнить до краёв твою собственную
Жестокость не может быть красивой. Иногда я смотрю фильмы, где жестокость бьёт через край, и думаю: «Ну и ну! Да на хрена они это устроили?»
Верность — это то качество, которое не нашло благородства и мужества среди людей и в их поисках скрылось в край небытия. Цветник мира не украшен цветками верности, цветок человечества не облагорожен благовонием верности. Верность — это свеча, которая не освещает наше черное мироздание и не проливает свет в сердца неверных людей нашего тленного времени; это — нарцисс, который не раскрывается на лугу современности; на этом бренном лугу раскрываются лишь бутоны зависти. Верность — это чистая возлюбленная, которая только в чистое сердце проникает, это искренняя любимая, к которой лишь искренняя натура привыкает. Это драгоценная жемчужина, которая украшает венец человечности, которой нет в этом мире; это огненный рубин, украшающий голову благородства, которого нет на этой земле. Верность связана с совестью, а совесть — с верностью.
Благородство и мужество — родители, а верность и совесть — их дети-близнецы; сколько величия и блеска у родителей, столько великолепия и сияния у детей. В каждом сердце, в котором есть верность, имеется и совесть, там, где та обитает, и эта бывает. У кого нет верности, у того нет и совести. У кого нет их обеих, у того нет веры, а у кого нет веры, у того нет и человечности.
Разве можно надеяться на непостоянную жизнь? Разве можно быть вместе с неверной возлюбленной? Совершенные люди — обладатели совести, неполноценные люди — бессовестны.
Верность и совесть из этого черного мира ушли и поселились в мире небытия. Они ведут дружбу только друг с другом, а вероломные и бессовестные люди их не вспоминают.
Если я проявлял к кому-либо верность, то дело кончалось только тем, что я получал в ответ сто вероломств. Если я был милосерден по отношению к кому-либо, то дело кончалось тем, что я видел от него тысячу притеснений.
Он строгий был, но, чтоб погоны с кого-то срывал, — нет, не надо. Матом не ругался, на передний край ходил. Бывало, придет — все колени в земле.
Бум – это такая ситуация, при которой бьющий через край оптимизм увлекает за собой ставку процента, которая в более спокойной обстановке считалась бы чрезмерно высокой.
Китайские земли и Западный край отстоят друг от друга на десятки тысяч ли. Люди и кони изнурятся, пока дойдут до границ неприятеля, и будут негодны. Более того, различен климат, и непременно возникнут повальные болезни. Лучше если и те и другие будут участвовать в карательных походах в своих странах. Это, очевидно, будет к обоюдной выгоде!
Мы все забудем, все с тобой забудем,
когда с аэродрома улетим
из города, где ресторан «Распутин»,
в край, где живет Распутин Валентин. В углу один, покинутый оравой,
людское одиночество корит:
«Завидую тебе, орел двуглавый,
тебе всегда есть с кем поговорить».
Не диво, что стремлюсь я в край родной:
Ведь родина, как жизнь, душе близка. Прольют на море дождик проливной,
Из моря же взяв воду, облака. Кто с перлами знаком и с их ценой,
Того влечет в глубины рудника. Везир — на высшей службе должностной,
А все ж в семью его манит тоска. И соколу милее дол степной,
А не почет и шахская рука!
Мой финиш — горизонт, а лента — край земли.
Я должен первым быть на горизонте!
Проклят, кто ляжет с женою отца своего, ибо он открыл край одежды отца своего! И весь народ скажет: аминь.
Гибок язык человека; речей в нем край непочатый.
Мой главный посыл, с которым я приехал сюда, в край абсолютно украинский: никакая патологическая идея, которая принадлежит больным людям, о сепаратизме, федерализме, не будет иметь развития.
У каждого человека бывает так, что ему везёт, и счастье пролетает совсем близко от него. Важно вовремя увидеть его и суметь ухватиться за край одежды пролетающей мимо него фортуны.
«С шумом ветра за волною отпущу свою кручину,
Луч закатный вслед за солнцем унесёт её в пучину.
Стану я, подобно чайке, лёгкой, быстрой и парящей,
Всё минувшее забуду, стану жить лишь настоящим…»
Эмма пела о сумрачно-зелёном подводном царстве, куда уходит юная девушка, чтобы стать одной из морских дев с рыбьими хвостами. У них нет души, которая болит, и их жизнь куда дольше, чем у смертных, изнурённых тревогами. Когда же срок, отпущенный морским девам, подходит к концу, они превращаются в искрящуюся пену, что несётся на гребнях волн из края в край океана, и печаль их возвращается к людям, ждущим у края вод тех, кто уже никогда не вернётся.
«Я готов отправиться на край света, улететь к далеким звездам, спуститься в преисподнюю. Лишь бы не быть с тобою рядом».
Ах… Романтика ненависти…
Мы живем один раз. Люди не могут понять — второй жизни не будет. Ну, что ж они ходят в этом трусняке ужасном? До самой задницы край роста волос. Что это? Мучаются и людей мучают! Ну, уже пусть приведут себя в порядок. Чмошниками будете в следующей жизни, в этой будьте красивыми! Дарите людям красоту, свет. А там уже разберемся — кто есть кто.
Разве всё, что отрывается от земли и земного, не есть уже Христос, разве в любви, сколько-нибудь отделившейся от чувственной любви, уже не слышится мелькнувший край божественной одежды Христа? И сие высокое стремление, которым стремятся прекрасные души одна к другой, влюбленные в одни свои божественные качества, а не земные, не есть ли уже стремление ко Христу? «Где вас двое, там есть церковь моя.»
Что же такое русский народ? Сообщество людей или ещё не организованная природная стихия? Может быть, это песок, летучая пыль, подобная той, какая, взметнувшись в воздух, три месяца в году носится над русской землей? Или всё-таки вода, подобная той, что во все остальные месяцы превращает этот безрадостный край в обширное грязное болото либо ледяную равнину? Нет. Песок куда надёжнее, чем русский народ.»
Франция — страна, где нет ни зимы, ни лета, ни нравственности; в остальном же это чудесный край.