Хорошо, когда в доме есть старики. Когда они живы – мы еще дети…
Человека в человеке немного — вот что я понял на войне.
What can art accomplish? The purpose of art is to accumulate the human within the human being.
Death is the fairest thing in the world. No one's ever gotten out of it. The earth takes everyone—the kind, the cruel, the sinners. Aside from that, there's no fairness on earth.
Полный рот крови, а они ещё говорят.
Нельзя так испытывать человека. Человек не выдержит таких испытаний.
I will take the liberty of saying that we missed the chance we had in the 1990s. The question was posed: what kind of country should we have? A strong country, or a worthy one where people can live decently? We chose the former – a strong country. Once again we are living in an era of power. Russians are fighting Ukrainians. Their brothers. My father is Belarusian, my mother, Ukrainian. That's the way it is for many people. Russian planes are bombing Syria … A time full of hope has been replaced by a time of fear. The era has turned around and headed back in time. The time we live in now is second-hand … Sometimes I am not sure that I've finished writing the history of the "Red" man.
Сейчас времени на чувства ни у кого нет – все деньги зарабатывают.
Не будет у нас долговечного асфальта и ухоженных газонов. А герои всегда найдутся!
Написать бы такую книгу о войне, чтобы от войны тошнило и сама мысль о ней была бы противна. Безумна. Самих генералов бы тошнило…
Но историю войны подменили историей победы.
Жизнь прекрасна, падла, но так коротка…
Западные феминистки приезжают к нам со своими идеями: женщина, как и мужчина, должна подняться в небо, пойти в море… А в ответ – недоумение. Нашей девушке уже не хочется на трактор, ей хочется посидеть на подушке с бантиком.
Если не забывать войну, появляется много ненависти. А если войну забывают, начинается новая. Так говорили древние.
Для меня вопрос стоит более конкретно: где я хочу жить — в великой стране или нормальной?
I used to think I could understand everything and express everything. Or almost everything. I remember when I was writing my book about the war in Afghanistan, Zinky Boys, I went to Afghanistan and they showed me some of the foreign weapons that had been captured from the Afghan fighters. I was amazed at how perfect their forms were, how perfectly a human thought had been expressed. There was an officer standing next to me and he said, "If someone were to step on this Italian mine that you say is so pretty it looks like a Christmas decoration, there would be nothing left of them but a bucket of meat. You'd have to scrape them off the ground with a spoon." When I sat down to write this, it was the first time I thought, "Is this something I should say?" I had been raised on great Russian literature, I thought you could go very very far, and so I wrote about that meat. But the Zone—it's a separate world, a world within the rest of the world—and it's more powerful than anything literature has to say.
Все сегодня хотят говорить, но никто друг друга не слышит…
Мы всегда жили в ужасе, мы умеем жить в ужасе, это — наша среда обитания. Тут нашему народу нет равных…
Желая счастливой любви, мы желаем бессмертия. Не бывает этого. Но бывают такие мгновения…
Героев на войне нет… Если человек взял в руки оружие, он уже не будет хорошим. У него не получится.
В жизни страшное происходит тихо и естественно…