Срок настанет: в земле
Будешь лежать,
Ласковой памяти
Не оставя в сердцах.
Тщетно живешь!
<…>
Так и сойдешь в Аид,
Тень без лика, к толпе
Смутных теней,
Стертых забвением.
Shimmering,
iridescent,
deathless Aphrodite,
child of Zeus, weaver of wiles,
I beg you,
do not crush my spirit with anguish, Lady,
but come to me now…
Любовь, сладострастно-горькое чудовище, от которого нет защиты.
В этом доме, дитя, полном служенья Музам,
Скорби быть не должно: нам неприлично плакать.
На земле на чёрной всего прекрасней
Те считают конницу, те – пехоту,
Те – суда.
По-моему ж то прекрасно,
Что кому любо.
The moon has set,
And the Pleiades.
Midnight.
The hour has gone by.
I sleep alone.
Никто из людей век не стареть, вечно цвести не в силах.
Богатство одно – спутник плохой без добродетели рядом.
Если ж они вместе сошлись – выше блаженства нету.
Кто прекрасен, – как его видишь, останется;
Но кто добр, – и лицом он прекрасен останется.
Like the sweet apple reddening on the topmost branch,
the topmost apple on the tip of the branch,
and the pickers forgot it,
well, no, they didn't forget, they just couldn't reach it.
Звезды близ прекрасной луны тотчас же
Весь теряют яркий свой блеск, едва лишь
Над землей она, серебром сияя,
Полная, встанет.
Если бушует гнев в твоем сердце, оберегай язык свой от лая.
Кто-то скажет, что кавалерия, а другие утверждают —
пехота, или флот с длинными веслами
это взгляд всевышнего на черные земли.
Я говорюэто единственный кого любишь. И легко доказано.
Разве не Елена, намного превзошледшая всех
смертных красотой, пустыня наилучша для мужчин, его величество,и отплыть в Трою и забыть
дочь и ее дорогих родителей? Только лишь
Взгляд Афродиты заставил ее охотно согнул
и далеко увел еес пути. Эти сказки напоминают мне сейчас
Анактории, которая не здесь,
пока я
единственнаяпредпочла бы увидеть ее теплый, податливый шаг
и сияние лица, чем наблюдать за всеми
колесницами в Лидии и пехотинцами, бронированными
сверкающей бронзой.
Эрот поклеблел мой ум,
Сошел вихрем с горы ветер на дубы
Те, кому я
Отдаю так много, всего мне больше
Мук причиняют.
Truly, I wish I were dead.
She was weeping when she left me,
and said many things to me, and said this:
"How much we have suffered, Sappho.
Truly, I don't want to leave you."