Есть чувства, которые поднимают нас от земли.
Заметили ли вы, — что на дубе — а дуб крепкое дерево — старые листья только тогда отпадают, когда молодые начнут пробиваться? Точно то же случается и с старой любовью в сильном сердце: она уже вымерла, но все еще держится; только другая, новая любовь может ее выжить.
Видно, наши недостатки растут на одной почве с нашими достоинствами, и трудно вырвать одни, пощадив другие.
Критиковать и бранить имеет право только тот, кто любит.
Хочешь быть спокойным? Знайся с людьми, но живи один, не предпринимай ничего и не жалей ни о чём.
Древние греки не даром говорили, что последний и высший дар богов человеку — чувство меры.
Знать, он был создан для того,
Чтобы побыть одно мгновенье
В соседстве сердца твоего.
Ничего нет утомительнее невеселого ума.
Я ничьих мнений не разделяю; я имею свои.
О чём бы ни молился человек — он молится о чуде. Всякая молитва сводится на следующую: «Великий боже, сделай, чтобы дважды два — не было четыре!»<…
У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день — а мгновение.
Играйте, веселитесь, растите, молодые силы, жизнь у вас впереди, и вам легче будет жить: вам не придётся, как нам, отыскивать свою дорогу, бороться, падать и вставать среди мрака; мы хлопотали о том, как бы уцелеть — и сколько из нас не уцелело!
Всякий человек сам себя воспитать должен.
Когда человеку очень хорошо, мозг его, как известно, весьма мало действует. Спокойное и радостное чувство, чувство удовлетворения, проникает всё его существо; он поглощён им; сознание личности в нём исчезает — он блаженствует, как говорят дурно воспитанные поэты. … Счастливый человек — что муха на солнце.
Правда — воздух, без которого дышать нельзя.
Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
Тайны человеческой души велики, а любовь — самая недоступная из этих тайн.
Чрезмерная гордость – вывеска ничтожной души.
Старая штука смерть, а каждому внове.
Кто стремится к высокой цели, уже не должен думать о себе.
О молодость! Молодость!.. Может быть, вся тайна твоей прелести состоит не в возможности всё сделать, а в возможности думать, что всё сделаешь.
Люди, избалованные в детстве, сохраняют особый отпечаток до конца жизни.
Исключения, вы знаете, только подтверждают правило.
… Человеческое сердце уж так устроено, что и незаслуженные похвалы доставляют ему тайную сладость — или по крайней мере удовольствие смирения.
Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник.
Честность давала ему право быть безжалостным и не делать неуказного добра; и он был безжалостным — и не делал добра… потому что добро по указу — не добро.
Слово «завтра» придумано для людей нерешительных — и для детей; я, как ребёнок, успокаивал себя этим волшебным словом.
Предавший один раз, предаст и второй.
Брак, основанный на взаимной склонности и на рассудке, есть одно из величайших благ человеческой жизни.
Спорь с человеком умнее тебя: он тебя победит, но из самого твоего поражения ты можешь извлечь пользу для себя. Спорь с человеком ума равного: за кем бы ни оставалась победа, ты по крайней мере испытаешь удовольствие от борьбы. Спорь с человеком ума слабейшего: спорь не из желания победы, но ты можешь быть ему полезным. Спорь даже с глупцом! Ни славы ни выгоды ты не добудешь… Но отчего иногда не позабавиться!
Всякая молитва сводится на следующее: «Великий Боже, сделай, чтобы дважды два — не было четыре».
Я не думаю, чтобы моё западничество лишило меня всякого сочувствия к русской жизни, всякого понимания её особенностей и нужд.
Крылья у меня выросли — да лететь некуда.
Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
Чем более живешь, тем более убеждаешься в том, что возбудить к себе сочувствие — есть редкость и счастье — и что должно этим счастьем дорожить.
Оно [счастье] как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть.
Кое-где разве вдали желтеет поспевающая рожь, узкими полосками краснеет гречиха.
Смех без причины — лучший смех на свете.
Воспоминаний много, а вспомнить нечего.
Существует ряд стихий, которые потом разрушительно или спасительно действуют на нас же, именно эти стихии я называю судьбой.
В жизни мужчины наступает — как и в жизни женщины — пора, когда более всего дорожишь отношениями тихими и прочными.
Надо бы так устроить жизнь, чтобы каждое мгновение в ней было значительно.
Я бы отдал весь свой гений и все свои книги за то, чтобы где-нибудь была женщина, которую беспокоила бы мысль, опоздаю я или нет к обеду.
Если ждать минуты, когда всё, решительно всё будет готово, никогда не придётся начинать.
… Будь уверена, что если только очень немногие люди любят нас (и любимы нами) по-настоящему, — то большинство готово питать расположение ко всякому, кто никого не обижает и не огорчает.
Предполагать, что другие люди злы — это значит признаваться, что сам не чувствуешь себя добрым.
Музыка — это разум, воплощённый в прекрасных звуках.
Наша жизнь не от нас зависит; но у нас у всех есть один якорь, с которого, если сам не захочешь, никогда не сорвёшься: чувство долга.
… Люди без твердости в характере любят сочинять себе «судьбу»; это избавляет их от необходимости иметь собственную волю — и от ответственности перед самими собою.