Линус говорит, что его социальная жизнь в то время была «ничтожной». Потом, понимая, что это звучит чересчур жалобно, поправляется: «Ну, скажем, почти ничтожной».
Мы неисправимы, и начинаем понимать, что были счастливы тогда, когда это счастье теряем.
Есть одно, чего я никогда не понимал: почему люди изменяют… Мои родители познакомились, когда маме было 17 лет, а папе — 25, и они до сих пор вместе и счастливы. Я вырос, веря, что можно быть вместе всю жизнь.
Если мой зритель понимает то, что я хочу сказать со сцены — значит он меня понимает и в жизни
Мужчина в сорок лет понимает, что жизнь сделана. Или не сделана. В шестьдесят он понимает, что жизнь кончена — остались пустяки.
Я не боюсь говорить об этом. Моя мама умерла, а вскоре умер Пол*. Я пошел к своему терапевту, и она сказала, что я могу понаделать лишнего, поэтому я пошел лечится амбулаторно, и я просто боялся этого слова «стационарный» и жизни в стиле «Пролетая над гнездом кукушки». Знаете, что? Я послушался своего врача и совета жены, и я пошел на амбулаторную программу, и это изменило мою долбанную жизнь — это спасло жизнь Клоуна. Я был так под водой, утонул в яме, которую я создал. Мне сказали, что у меня нет времени, чтобы горевать об отце, затем они сказали мне, что у меня нет времени, чтобы горевать о маме, а потом сказали, что мне некогда горевать о Поле.
Хочу сказать огромное спасибо своей маме. Мамань, я тебя люблю, это все для тебя. Хочу поблагодарить всех за поддержку.
Я поступила в школу актёрского мастерства. И на тот момент мама ничего мне не сказала. А когда я окончила школу после моего выступления, она подошла ко мне и сказала: «Тебе надо этим заниматься». И для меня это были самые главные слова.
Первое, о чём хочу сказать — что когда мне было четыре-пять лет, я всё время приставал к своей маме: откуда я? И когда мой вопрос ей изрядно надоел, однажды она мне сказала: я тебя купила на базаре. Я успокоился.
Я никогда не чувствую разочарования жизнью, как это бывает в русских романах. Я отчётливо понимаю свою ситуацию и почти счастлива, потому что у меня есть Диего, и мама, и папа, которых я так люблю. Я думаю, что этого достаточно, и я не прошу у жизни чудес или чего-нибудь подобного.