Мой отец похоронен в Бийске, поэтому я и летаю сюда. Это была война — страшное время. Но я помню теплоту сибирских сердец, встречу, как нас приняли. И это для меня — самое главное. Я сказал, что обязательно приеду. Я должен быть со своими друзьями, россиянами, с которыми вместе воевали, и молодым поколением, потому что я и уважаю и люблю Россию.
…И тогда, в 1981 году, я знал: решение о введении военного положения будет висеть на мне до конца моих дней. Я говорил об этом на суде. Военное положение для меня было кошмаром. Но другого варианта, лучшего для Польши, на мой взгляд, тогда не существовало. Я знал реалии эпохи. Я знал, чем мог грозить нам отказ от введения военного положения. Могу привести известные слова Брежнева: «Если польские коммунисты поддадутся контрреволюционным настроениям, то судьба Польши, судьба мира в Европе будет решаться силой.»
Не ко всем. Ведь в каждом обществе есть разные люди. Я осознаю, что патология системы, царившей там долгие годы — это одно, а люди — это другое. Хотя это сейчас немодно, я уважаю и люблю русских. Я знаю их от сибирский тайги до кремлевской площади, от космодрома на Байконуре до Большого театра. Я их знаю насквозь. Это великий народ: они являются нашим соседями, и при этом сотрудничество с ними важно для нашего развития, хотя бы если речь идет о сырье. Мы должны поддерживать с ними хорошие отношения. Однако для танца нужны двое, так что следует привести наши шаги в соответствие друг с другом.
Our soldier's hands are clean; he knows his hard service … and has no other aim but the good of the nation.
We are a sovereign country so we must get out from this crisis by ourselves. We must draw away danger with our own hands. History would never forgive the present generation for wasting this chance.
The steps taken today serve to preserve the basic features of socialist renewal. All the reforms will be continued in an atmosphere of order, businesslike discussion and discipline, also economic reform.
To make tomorrow better we must realize tough realities today, to understand the necessity for renunciation.
Я не устаю извиняться за то, что было неправильно.