В служении Богу нет и намека на раболепие, лесть или корысть: такова вообще природа любви.
Каждая разумная раса проходит в своем развитии несколько этапов. Я говорю не о набивших оскомину этапах развития знания, я говорю о духовном росте. В этом плане, как и в интеллектуальном, распределение индивидуумов разного уровня крайне неоднородно. Есть первый, низший уровень, люди простых желаний, буду говорить люди, хотя это касается любого вида разумных. Среди них могут оказаться и наиболее высоко стоящие на лестнице интеллектуального развития. Данные индивидуумы стремятся только к получению собственной выгоды, достижению только своих целей, невзирая на цену, которую за их успех платят другие. Как я уже говорил, они не обязательно обладают низким интеллектом, они могут быть даже гениальны в интеллектуальном смысле. Но высочайший интеллект не делает их выше в духовном плане, наоборот, гений этого типа чрезвычайно опасен, так как использует свою гениальность только для достижения собственных целей и идет по трупам хоть в буквальном, хоть в переносном смысле. Но гениев среди них, слава Богу, очень мало, большинство являются попросту обывателями, не способными оторвать глаз от корыта и взглянуть в небо. Такова, к моему глубочайшему сожалению, основная масса населения. Еще из этой группы можно выделить подгруппу жаждущих власти и добивающихся этой власти любыми средствами, часто такие являются прирожденными лидерами и обладают огромной силой воли. Лидеры способны на многое и обычно многого достигают, но движущих стимул у них всех один — собственная власть. Второй уровень духовного развития человека — воспринимать как свои собственные потребности какой-нибудь группы людей, не родных ему по крови. Группы, народа, партии, государства, религии. Из людей второго уровня тоже выделяются прирожденные лидеры, но эти лидеры уже способны заботиться не только о собственных интересах. Лучшие монархи, руководители государств и вообще любых организаций вышли именно из лидеров второго типа. Да и простые люди этого уровня развития способны работать не только ради себя, а ради отвлеченной идеи. Но по отношению к тем, кто для них чужд, могут быть жестоки настолько, что даже морально ограниченные ужаснутся. Ведь последние жестоки только если им это выгодно или если они психически ненормальны. Порой эти люди попросту не воспринимают не принадлежащих к их клану, стране или религии как разумных существ, и полностью уверены в своем праве творить с чужаками все, что взбредет им в голову. Эта степень ксенофобии, к сожалению, очень распространена… Переходим к главному, людям третьего уровня духовного развития. Это люди, изначально стремящиеся к чему-то большему, чем окружающая их реальность, люди, стремящиеся сами стать лучше, добрее и чище, чем они есть на данный момент. Люди, не хотящие жить корыстью, не способные на подлость физически. Последние — стержень любого народа, любой цивилизации, хотя сами этого не осознают, часто являясь стихийными бунтарями. Но именно они обеспечивают путь народа вперед, обеспечивают саму возможность подняться выше для остальных. Чаще всего у них ничего не получается, они мучаются и гибнут, но обязательно оставляют после себя след в душах людей. Делают этих людей чище и добрее, пусть на тысячную долю процента, но все же…
Не позволяй льстецам себя завлечь:
В корысти все негодники едины.
Беседуя, цени не чин, а речь:
Неважно, кто сказал, важны причины.
У подданных деспота нет родины. Мысль о ней вытеснена корыстью, честолюбием, раболепством.
О Навои, не дай взойти корысти зернам,
Не сдобри их слезой в стенании притворном,
Для прихотей надел не отводи пространный
И по ветру развей запасы спеси чванной.
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Пустыня — земной наш, случайный приют,
Где горе и радость бок о бок живут.
Отсчитан судьбою здесь каждый наш час —
Что дарит, сама похищает у нас.
Но дрогнет земля, и раскатится гром,
Поднимутся вопли и стоны кругом,
И прерван в пустыне упорный наш труд.
Нас снова к обители горней зовут.
Плод наших трудов кто-то новый пожнет,
Пожнет, но и сам он уйдет в свой черед.
Так было с тех пор, как живет человек,
И этот закон не состарится ввек.
Взять доброе имя с собой не забудь —
К бессмертью оно открывает нам путь.
А если мы жили в корысти и зле —
Смерть все обнажит, что таилось во мгле.
Прекрасен покой, опасна опрометчивость, мерзостна корысть.
Только страх и корысть делают человека злым.
Непрерывно меняя свою личину,корысть еще долго будет отравлять человеку мозги…
Корысть ненасытна.
Бурная ревность совершает больше преступлений, чем корысть.
В жизни нередко нарочно предают хороших, верных, воспитанных, отзывчивых, благородных, но небогатых друзей, которые не курят, не пьянствуют, правильно ухаживают за своей внешностью, опрятно одеваются, стараются вести себя адекватно в любой сложившийся ситуации. Там, где корысть, бесчестность, подлость и лицемерие, там нет истинной дружбы. Можно покинуть человека, если он врёт, унижает, оскорбляет и делает тому подобную мерзость. А просто так предавать хорошего, верного, благородного, но небогатого друга — недостойно, подло, низко. Это очевидно!
Зависть странная штука. В ней нет корысти по отношению к чужому добру или качеству, которого мы лишены, к тем, кто имеет больше нашего или у кого есть что-то такое, чего у нас нет, но мы хотели бы иметь. Зависть, если можно так выразиться, лишена корысти. Она возникает не из стремления обладать. Напротив, это желание, чтобы кто-то другой чего-то не имел. Ее цель отобрать это «что-то» и уничтожить или хотя бы уменьшить его ценность и значение. Охваченные завистью, мы больше всего желаем, чтобы кто-то чего-то лишился. И если такое случается, нам сразу становится легче.
Крайняя противоположность любви вовсе не разлука, не ревность, не забвение, не корысть, а ссора.
Убивайте, расхищайте, злые рабы низкой корысти: никто уже не удержит вашего сребролюбия! Если ради золота и на это отважился ты, злоумышленный злодей, то на все наложишь свою хищническую руку.
Мы стремимся к внутреннему существованию, а не внешнему. Мы хотим удалять слои корысти и, обращая свой взор в сторону своего существа, просто убирать неестественное.
В своей корысти люди непреклонны.
Где царит корысть, там лесть — королева бала.
Всюду можно увидеть у Саймака грустную уверенность в том, что его соотечественники совершенно не готовы к «жестоким чудесам грядущего», и видна брезгливая ненависть к тем, кто из-за тупости или из-за корысти пытается повернуть прогресс вспять.
Корысть редко приносит успех.
Доколе жадная корысть истреблена не будет,
Доколе власть дурных страстей погребена не будет,
Доколе злоба темных сил изведена не будет,
Дотоле радостью людей цвести страна не будет!
Мерзостна корысть.
Какие мы ни видим перемены
В художествах, в науках, в ремеслах,
Всему виной корысть, любовь иль страх,
А не запачканны, бесстрастны Диогены.
Когда корысть звучит в словах, не верь ни лести женщины, ни проискам мужчины.
Доброе дело не может быть сделано из ненависти; тем более из корысти. Оно делается только из любви.
Ясночувствующий всегда отличит ведомого любовью, от тех, кого толкает корысть.
В своей корысти люди непреклонны.
Они друг друга жрут, как скорпионы.
Не враждуй с низким человеком, ведь он имеет врагов лишь среди ему подобных. Не угождай благородному мужу, ведь он не оказывает услуги из корысти.
Корысть заставляет поддерживать величайшие нелепости.
Мы делаем вид, будто нам лень завоевывать славу, и при этом лезем из кожи ради ничтожнейшей корысти.
Жёстче всех тот, кто мягок из корысти.
В сей жизни больше уж не гонят Прочь богача и толстосума, А все кругом в корысти тонет, Подачек требуя угрюмо. Глядите — сколько родовитых И самых храбрых в этом мире, Глядите — сколько знаменитых Погребены в сырой могиле.