Съедобный гриб прячется, ядовитый всегда на виду.
Если бы можно было отличить настоящую любовь от фальшивой, как отличают съедобные грибы от ядовитых!
«Ленин был грибом, причём, не просто грибом, а радиоволной».
Но для написания песен и экспериментов я бы рекомендовал грибы. Бог создал их для нас, чтобы мы ими пользовались! Это натуральный наркотик, вы не идете против природы.
Когда мы записывали Plug in Baby, рядом была поляна с грибами… Ну мы их сьели… что было потом, я не помню, но очнулись мы голые в джакузи, а я еще и оглох на одно ухо…
Грибник, он как сапёр, — ошибается один раз. На самом деле, едва ли не единственный смертельно опасный для человека гриб — бледная поганка. Все остальные грибы — съедобные, только надо знать, как их готовить.
Двое моих знакомых пошли по грибы в лес. Естественно, напились: они же по грибы пошли… И вдруг выходит лось. Первый – тот, что к лосю лицом сидел, – говорит: «А ну пошел отсюда!» Взял и запустил в него бутылкой. Он думал, что лось побежит. Лось рассердился и побежал. Но не в лес, а прямо на них. Тот, который запустил бутылкой, вскочил и сразу убежал в лес. Второй думает: что же там такое? Повернулся и видит лося. Вскочил, бежит и кричит лосю: «Это не я в тебя бутылкой запустил!»
Наступили жаркие дни. Солнце поливало тяжёлым, густым зноем мягкую, мшистую поверхность болот. Его свет казался мутным от влажных испарений перегнившего мха. Резкий запах багульника походил на запах перебродившего пряного вина. Зной не обманывал: обострённые длительным общением с природой чувства угадывали приближение короткой северной осени. Едва уловимый отпечаток её лежал на всём: на слегка побуревшей хвое лиственниц, горестно опущенных ветках берёз и рябин, шляпках древесных грибов, потерявших свою бархатистую свежесть… Комары почти исчезли.
Самое важное хобби для меня — это лес, потому что в Финляндии лес находится в частной собственности и я, как и полмиллиона финнов, лесовладелец. Я собираю грибы, ягоды, ухаживаю за моим собственным лесом. Я думаю, это даёт хороший баланс: после бюрократической работы очень приятно гулять в лесу. …Мы [финны] любим лес, это для нас второй дом.
Мы каждый день сталкиваемся с какими-то вещами, не факт, что мы их побеждаем. Иной раз мы находимся в проигрыше. Но это в принципе, друзья, не самое главное. Главное — жить и участвовать во всех этих столкновениях. Если этого не произойдет, мы станем глубокими грибами — будем жить, расти, а потом нас срежет чья-то рука.
Через несколько лет потребуют восстановления поруганных прав рыб, грибов, бактерий. Дети в школах будут писать покаянные письма бактериям за то, что их травили антибиотиками. Если к тому времени школы вообще останутся, поскольку — какое право кто-то имеет кого-то учить?
Зима ушла. Бросила в лесу потемневший снег и тонкий лед и ушла налегке, взяв с собой только ледяной ветер и несколько самых верных самых снежных туч. На полянах вскрылась растаявшая наполовину несусветная путаница мышиных ходов. Вот здесь ход узенький – кто-то бежал со всех ног от кого-то, а здесь – широкий потому, что кое-кто в гостях у свояка так объелся дармовых орехов и так нализался желудевой настойки, что пришлось тащить его домой жене и детям за хвост. На трухлявом, покрытом изумрудным мхом пне стоит не шелохнется переживший все морозы и метели, превратившийся в серую мумию гриб-дождевик с черным отверстием в шляпке. Из-под усыпанного порыжевшими хвойными иголками, чешуйками растерзанных клестами и дятлами шишек, обломками сухих веток и черными листьями полупрозрачного тонкого снега настороженно выглядывает едва раскрывшийся подснежник.
То есть должны собраться какие-то гиганты, настоящие умы, мудрецы, и понять, что общество в таком виде, в каком оно сейчас существует, уже изжило себя. Не надо ждать обязательно какого-то ядерного гриба и после этого все такие: «Потушили лес, давайте пойдем по углям, по зале, сейчас мы по новой начнем». Вот таким образом. Я не призываю ни к какой революции, я просто прекрасно понимаю, мне пришел такой месседж очень-очень давно.
Беляево-Богородское!
Ветер со всех концов.
Нерадостная, сиротская
Судьба у твоих скворцов.Бульдозер в красной рубахе
Ровняет твои бугры,
И корчатся, как на плахе,
Сарайчики и дворы.Потом по всему порядку,,
Рыча, как голодный зверь,
Срезает ножом посадку:
Рябину, берёзу, ель…<…> А вдалеке,
За кранами,
Грибами вокруг холма
Панельные все, «слухмяные»
Растут близнецы дома…И чёрт бы с нею, с деревней,
С грядками огурцов.
Но всё-таки жаль деревьев,
Всё-таки жаль скворцов…
А если вспомнить, что существуют растения, у которых оплодотворение происходит способами более простыми, верными, чем перенесение пыли тычинок с мужских цветков на пестики женских насекомыми, то будет ясно, что развитие цветка орхидей не могло быть результатом естественного отбора: если бы ход дела зависел от него, то не могли бы существовать растения с таким устройством цветка, как орхидеи; они были бы вытеснены растениями, оплодотворение которых совершается способами более простыми и верными и у которых поэтому сила размножения несравненно могущественнее. Итак, если забывать крупные факты, то можно объяснять развитие цветков орхидей действием естественного отбора; а если вспомнить крупные факты, то ясно, что самое существование орхидей опровергает мысль о преобладании естественного отбора в процессе развития организации, что её повышение производится действием каких-то других сил, преодолевающих его действие. Если бы преобладал он, то не могли бы существовать не только в частности орхидеи, но и вообще никакие растения, имеющие организацию выше тех, которые размножаются по способу мхов и грибов.
Каждый из нас, совершая путешествие по лесу жизни с картой в руках, выбирает цветы, грибы, плоды, которыми и наполняет плетеную корзинку своей души. Только почему-то вместо красивого и вкусного в нее иногда попадают мухоморы, горсть волчьих ягод и любовно собранные букеты, цветы в которых на поверку оказываются ядовитыми. И, как ни странно, часто нам это нравится.
Все люди должны хорошо и крепко спать, чтобы не переживать и не паниковать по поводу того, что в них вселился гриб, что изнутри, из ноздри, попёр расти гриб.
Как-то он перенёс сюда несколько полевых растений, вместе с куском дёрна, на котором они росли. Но ни куриная слепота, ни колокольчики не хотели жить без солнца. Они мало-помалу умирали, хирели, как хиреют чахоточные. Дольше всех держался какой-то цветок, хотя и он побледнел совсем в вечном мраке этой могилы. Старик Иван с любопытством разглядывал его, пока и тот не склонился на своём засохшем стебельке. Ивану остались одни грибы да какие-то серые лишаи, как седины проступившие на диком камне…
Современная музыка это несвязное мычание под автотюн, лишённое смысла. А про клипы и внешний вид, я вообще молчу. И таких "певцов", как грибов после дождя, и все они ничем не отличаются друг от друга.
«Коран разрешает евреям есть грибы только в один день недели — субботу».
«я бы предпочёл после водки накуриться сечкарем также бы у меня прикалоло общаться с рынка укол зависон в голубой устрице с братьями грин и подругами в гриме под грибами с героином лопата надышавшись эфира увидел бога но не успел поговорить с ним вобще — Жгуты