Оба враждебных мне и братству лагеря в печати с восторгом приветствовали это «беспристрастное» изображение жизни нашего братства и сами выражали свое «беспристрастие», рекомендуя изучать наше дело по этому документу. Как все это типично и поучительно для самопознания современных «христиан!»
У нас конституция, подобная французской: за акты президента отвечают те, кто готовил этот документ. Поэтому я этим и не занимался…
Все автобиографии лживы. Ни один человек не может быть плох настолько, чтобы рассказать о себе при жизни правду, втянув в это дело, как того и требует правда, свою семью, друзей и коллег. И ни один человек не может быть настолько добродетельным, чтобы рассказать правду потомству в документе, который он держит при себе до тех пор, пока не останется никого, кто бы мог противоречить ему.
Мы вам подписываем все документы, вам надо работать реально, а всё остальное — бу-бу-бу… Разберитесь, что влияет на экономику! Куда вы будете подставлять пустые вёдра под нефтяным дождём? Какие грядки будете поливать? Трясти всех надо! И про рассаду не забудьте!.. Руками туда залезайте. За грудки друг друга берите
Дорогие соотечественники! Рад сообщить вам, что я только что подписал документ, который навсегда ставит Россию вне закона. Бомбардировка начнётся через пять минут.
И даже родной по документам
Может быть в жизни совершенно чужим.
А тот, кто за сотни километров
Может стать самым близким и родным.
Российские службы используют бесчеловечные средства отвлечения информационного внимания – теракты. На терактах путинских «бойцов невидимого фронта» поймали не раз, например, взрывы домов вместе с людьми в Москве и Волгодонске и затем – попытка взрыва в Казани (чтобы разжечь войну в Чечне), убийство Зелимхана Яндарбиева (когда гэбовских террористов поймали и судили) и другие случаи. Российский КГБ с приходом Путина возобновил международную террористическую деятельность… Об управлении мировым терроризмом из России убедительно (с документами в руках) доказывают бывшие функционеры российской разведки, которые поселились на Западе, а также русские аналитики и диссиденты
Поведение в споре должно быть простым: не слушать собеседника, а разглядывать его или напевать, глядя в глаза. В самый острый момент попросить документ, сверить прописку, попросить характеристику с места работы, легко перейти на «ты», сказать: «А вот это не твоего собачего ума дело», и ваш партнёр смягчится, как ошпаренный.
Мне говорили, что моя бабушка со стороны итальянка, у нее даже была итальянская фамилия. Отец был репрессирован, его национальность выяснили, когда в КГБ документы поднимали. И в Италию меня действительно тянет, не знаю почему. По многим странам езжу, но тянет именно туда. Может, действительно кровь играет. А может быть и нет
Налоговая служба работает с документами, которые фиксируют хозяйственно-финансовые отношения. И в этом смысл всех наших мероприятий — мы видим субъекты хозяйственной деятельности через отчетность и доступную документацию.
История, произведения искусства, древние документы и тайные ритуалы, — всё это в романе воспроизведено достоверно… равно как и секретные коды, скрытые в ряде самых известных картин да Винчи.
История человечества может предстать в искажённом виде только потому, что раньше люди не могли достаточно бережно хранить документы.
Единственный раз, когда у моей жены и у меня оргазм наступил одновременно, был тот момент, когда судья подписал документ о разводе.
ПОЛИЦИЯ
Напоминаю вам о необходимости:
— на месте применять эвтаназию к тем, в руках у кого (встречаются ещё такие) обнаружат не синтетическую, а натуральную ёлку; <…>
— допрашивать, соблюдая меры предосторожности, всех вооруженных автоматами детей в возрасте от трёх до пяти лет, проверять документы взрослых (от семи до пятнадцати) и стариков (старше пятнадцати).
Проследите, чтобы владельцы кондиционеров не закладывали туда наркотики в количествах сверх того, что установлено Законом о праздничных днях. Злоупотребления отмечаются каждый Новый год, и я хочу, чтобы это наконец прекратилось. Извольте захотеть того же.
ШУМ
Разумеется, полиция будет бросать гранаты в любое окно, откуда послышится хотя бы малейший шум.
РЕЛИГИЯ
Хотя нашей официальной религией остаётся коржибскизм, к католикам проявляется терпимость — если только не будет петь мерзкий отец Дюран. Если он всё-таки будет петь, стреляйте в толпу, и чтобы раненых не оставалось! <…>
Ясно, что очень многое я забыл или пропустил. Если до 18 часов завтрашнего дня вы не заполните пробелы, я вас выключу.
Запомните, что роботы не спорят.
..Я пришел ко Христу скорее протестантским, чем католическим путем. Анализ над душой человека таким образом, каким его не производят другие люди, был причиной того, что я встретился со Христом, изумясь в нем прежде мудрости человеческой и неслыханному дотоле знанью души, а потом уже поклонясь божеству его. Экзальтации у меня нет, скорей арифметический расчет; складываю просто, не горячась и не торопясь, цифры, и выходят сами собою суммы. На теориях у меня также ничего не основывается, потому что я ничего не читаю, кроме статистических всякого роду документов о России да собственной внутренней книги.
Понимаете, что есть документы, которые уже стали неотъемлемой частью международного права. Как, например, минские договоренности. В минских договоренностях черным по белому, или можно распечатать в цвете – и тогда будет синим по розовому, написано выполняются условия по пунктам, а не как выгодно какой-либо стороне…
Острота взгляда в этой книге необыкновенна; но удивительнее всего то, что так жестко и трезво написанное произведение обладает ещё теплотой и нежностью, оно замечательно жизненно и нигде, несмотря на всю безжалостность, не напоминает идейный скелет Полнота происходит здесь не из-за фантазии, а из-за острого зрения. Книга Глэзера замечательна не только в литературном отношении, она неоценима как документ эпохи.
Пишу молча. Мне необходимо почувствовать внутреннюю музыку души того человека, портрет которого я пишу. Идеальная обстановка — если при этом звучит классическая музыка: она создает настроение. Каждый портрет — экзамен для меня, я не имею права писать его безразлично. Каждый человек — Вселенная, каждый необычайно интересен: и строитель, и космонавт, и знаменитая киноактриса, и вьетнамская ополченка, и шахтер, и студент, работающий на БАМе… Нарисовать человека вовсе не означает нарисовать комплимент ему, нет, только сказать правду! И он должен быть похож, иначе это не портрет. Портрет — документ человеческого духа, реальная форма гуманизма.
Если аборты разрешены — почему нельзя убить собачку? В курсе ведь вы, что при аборте живого человечка, которого называют плодом, потому что он не успел получить свидетельство о рождении; ему щипцами ломают череп; отрывают ноги, руки; раздавливают внутренние органы; убивают, таким образом, и по частям вытаскивают из утробы вот этой горе-матери. <…> Единственная его вина, что он не может подать заявление, у него ещё нет свидетельства о рождении. Вот если это считается нормальным и приемлемым, почему собачку нельзя убить? Объясните. Почему нельзя убить собачку? Если можно убить человечка, то собачку помучить почему нельзя? У собачки тоже нет документов, она такая же, как этот человечек, совершенно бесправная, она не подаст на вас в суд. Вот когда молодые люди или девушки, которые должны быть матерями, им внушается, что в принципе — убийство собственного ребенка, если тебе это неудобно, — не проблема, тогда вы никогда в жизни не докажете им, что нельзя убить собачку или замучить котенка. Если она своего собственного ребенка может убить, имеет на это право, и внутренне оправдывает себя, вы хотите, чтобы она пожалела собачку что ли,… или котенка? Ну не смешите…
Дан приказ отступать.
В штабе жгут документы несбывшихся снов.
Американский истеблишмент возрождает идеологию нацизма, проводит геноцид по всему миру и убивает простой народ, оправдывая свои поступки фальсифицированными документами, сея смуту в мире, тем самым стимулирует идеологию Гитлера.
Так что иметь десять заповедей — это на самом деле маркетинговый ход! Это список дерьма. Это политический документ, искусственно раздутый, чтобы легче было его впаривать.
Без разрушения нет созидания. Разрушение — это критика, это революция. Разрушение требует выяснения истины, а выяснение истины и есть созидание. Прежде всего разрушение, а в самом разрушении заложено созидание.
Редакционная статья журнала «Хунци» и газеты «Жэньминь жибао» «Великий исторический документ»
В нашем распоряжении находятся поступившие из США документы, в том числе двенадцать свидетельств, семь из которых не известны правосудию.
Методика работы атомщиков предусматривала тройной контроль всех операций по сборке и испытаниям. Руководитель держит инструкцию и слушает, как испытатель громко читает содержание операции, например: «Отвернуть пять болтов, крепящих крышку такую-то». Исполнитель отворачивает. Третий участник работ подтверждает: «Пять таких-то болтов отвёрнуты». Контролёр – представитель военной приёмки докладывает, что выполнение операции принял. Об этом делается роспись в соответствующем документе. Только после этого вся компания может переходить к следующей операции. Работа идет медленно, скрупулёзно, с обязательной громкой читкой, обязательным докладом об исполнении и распиской в особом технологическом журнале.
Отсюда же и вулканология ? так назвали науку об этих огнедышащих горах. Исторические документы говорят, что вулканами с научными целями начали интересоваться еще в середине первого тысячелетия до нашей эры. Пальму первенства отдают греку Эмпедоклу из Агригента (Агридженто, на острове Сицилия), философу-материалисту. Учение Эмпедокла о четырех «корнях» всех вещей (первоэлементах всего многообразия природы ? земле, воде, воздухе и огне) развивалось последующими поколениями философов в течение многих веков. Он в числе первых в античной философии сформулировал диалектическую по своей сути идею о противоборстве сил в природе. Он полагал, в частности, что соединяются и разделяются первоэлементы в результате противоборства двух непримиримых сил «дружбы» и «вражды.»
Да, ручонки действительно подрагивали… Бессонная ночь, нестандартное решение (это же вам не высморкаться!), пресс-конференция, на которой я должен объявить, что Горбачев болен. Но у меня нет никакого документа о его болезни. У меня была обычная человеческая реакция. Что я, робот, что ли? Сижу перед миллионами советских людей, перед всем миром и в ответ на вопрос, чем болен президент, ничего сказать не могу. Естественно, я волновался. А вот если бы не волновался и сидел как истукан, то было бы ясно: пора стреляться. Я же живой человек и до сих пор каждый день пропускаю через свое сердце все эти события.
Налоговая служба работает с документами, которые фиксируют хозяйственно-финансовые отношения. И в этом смысл всех наших мероприятий — мы видим субъекты хозяйственной деятельности через отчетность и доступную документацию.
Я верю в отношения, не верю в брак. Мне не по душе торжественная волокита с документами, штампами, подписями своими и подписями свидетелей. Как зафиксировать то, что рождается вне, а зачастую и против законов мира?
Нам нужна вполне очевидная информация: документы, касающиеся разведки, войны и массовых финансовых махинаций. Потому что они затрагивают очень многих людей.
Инструкция не документ.
Я вижу в себе самом не книгу, свидетельство, документ, но историю нашего времени — историю всякого времени.
Я щас тут сижу, забаррикадировался! Короче говоря, банда, кавказская, осетинская, во главе с двумя прокурорами: они занимаются отъемом недвижимости! У меня по поддельным документам отобрали фабрику, разорили меня. У меня восемь детей. Я четыре года бьюсь! Они все перекупают, подделывают документы, по поддельным документам отсуживаются. Сегодня утром я пришел на работу, меня стали брать штурмом — с пистолетами, с оружием — я применил оборону. Пишите прям: Дударов, главный коррумпант, и Чехоев, сын депутата от КПРФ — это смотрящие, один по ЮЗАО, другой по ЮВАО! Кто еще? Раджабов Шамсутдин Тажидинович, это их односельчанин, и служба судебных приставов: там, правда, русские фамилии, но они такие же. Дайте это в эфир, пусть вся страна встает!!! Я русский человек, я физик! Я Родине служил честно, я за родину жопу рвал, а эта новая дженерейшн издевается над русскими людьми!
Патриархия и епископы очень удобно устроились. Они могут делать всё, что хотят, над ними нет никакого контроля, и им это нравится. Патриархии принадлежат все храмы, все церковное имущество. Выборности епископов у нас нет, как и выборности священников — куда тебя назначат, там и будешь служить. Права имеет патриарх и епископы, ответственности они ни перед кем не несут. А клирики и миряне никаких прав не имеют, но отвечают за все. Священник даже на работу не оформлен, он висит в воздухе, поэтому его легко уволить. Но на работу его никто не оформляет, никакого документа или трудового соглашения не составляют. Поэтому для увольнения священника достаточно сказать: «Пошел вон!»
Идеология, читатель, — это не выдвижение программных документов и не поддержка этих документов массами. Это таинство, в котором освобождаются от благой предзаданности метафоры самого разного рода. И метафора о Слове, ставшем Плотью (о чем уже говорилось), и метафора о сеятеле и семенах. Только и плоть, в которую облекается слово, может быть разнокачественной, и семя может дать не только благие, но и очень разные по своему качеству всходы.
В наше больное время, когда европейскими обществами обуяли лень, скука жизни и неверие, когда всюду в странной взаимной комбинации царят нелюбовь к жизни и страх смерти, когда даже лучшие люди сидят сложа руки, оправдывая свою лень и свой разврат отсутствием определенной цели в жизни, подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают. Их личности — это живые документы, указывающие обществу, что кроме людей, ведущих споры об оптимизме и пессимизме, пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые диссертации, развратничающих во имя отрицания жизни и лгущих ради куска хлеба, что кроме скептиков, мистиков, психопатов, иезуитов, философов, либералов и консерваторов, есть еще люди иного порядка, люди подвига, веры и ясно сознанной цели.
В отличие от тупых пиндосов, которые бюджеты распределяют на фильмы о достойных поступках и геройских событиях, в России по большей части возводят частности своей истории в абсолют и прославляют именно частности. И это в лучшем случае. Обычно частности дополняют собственной богатой фантазией, при которой и инопланетяне в 41-м смотрелись бы на том же уровне достоверности. Каждый кадр по секретным документам Зоны 51.
За последние два года я, как член ЦК, не получил от руководства партии ни одного документа для обсуждения. Президиум не нуждается больше в мнениях членов Центрального комитета, а уж об отчете перед ними и говорить теперь не принято.
Сидя в провинции, очень трудно понять, что же происходит в Москве, да и в стране тоже! Наше целиком проамериканское телевидение только тем и занимается, что поливает грязью любые патриотические начинания да исходит злобою при одном имени Зюганова. Чего стоит одна свистопляска вокруг журналиста с западного антирусского радио Свобода”, передачи коего глушили во время оно. Журналиста, разумеется, оказавшегося в Чечне, на территории враждебных нам сил, и на защиту которого бросились все, вплоть до Явлинского. Само телевидение США не могло бы, кажется, сделать большего! Хотя по нормальным законам военного времени сей герой, пробравшись на нашу территорию без соответствующих документов, подлежал бы — должен был бы подлежать! — не только аресту, но и военно-полевому суду с последующим, достаточно впечатляющим наказанием. Что-то не слышал я в 1941-45 годах подобных историй, с переходами вражеских журналистов через линию фронта! А судьба Шеремета, поливавшего грязью Россию, журналиста-спекулянта, удаленного из Белоруссии, и тотчас принятого с распростертыми объятиями на нашем телевидении! Теперь начались нападки на Путина. Он-то чем виноват? Похоже, любой деятель-государственник уже ненавистен нашему телевидению, хлопочущему о полном развале России. С другой стороны, телевидение провирается, что в процессе приватизации нынешние хозяева, тот же Березовский с Чубайсом, покупали крупнейшие предприятия страны за два процента их реальной стоимости. Собственно, уже не понятно, стали мы колонией США и МВФ окончательно или еще нет? Во всяком случае, наиболее значительное ныне средство массовой информации — телевидение России уже не принадлежит. Да оно и на деле-то принадлежит не то Гусинскому, не то Березовскому с Чубайсом, то есть Сиону, то есть МВФ… И после этого мы еще считаем себя страной? Да полноте! Таких стран и не бывало никогда! Колонии, и те не все и не всегда позволяли подобное. А меж тем сербская проба”, блестяще удавшаяся Западу с нашей подначки, грозно означила возможное приближение грядущей войны, в преддверии которой наши демократы хлопочут максимально разоружить Россию, и уж пятая колонна работает вовсю!
Я уже знал, что учредительные документы созданной нами компании нелегально переписаны, и я не только перестал быть одним из ее хозяев, но фамилии моей нет в списке акционеров. Я сказал: «Знаешь, Влад, если так пойдет дело, вы рано или поздно перестреляете друг друга». И в следующий раз я увидел Листьева лежащим в гробу. Причем именно в тех очках. Какая-то шкодливая рука надела ему эти очки. Мог ли я тогда увезти его в Новосибирск? Не думаю. Но точно знаю, что я не имел права произносить фразу, ставшую пророческой.
Антон окончил школу с медалью и втайне от нас отослал документы в оксфордский колледж. И он, 17-летний мальчишка, уехал учиться в Англию. Не бездельничать, просаживая папины денежки, а получать хорошее образование.
Решение о введении ГКЧП было принято в обход меня. Я узнал об этом в самый последний момент, в 21.00, когда группа товарищей уже слетала в Форос к Горбачеву. Меня уламывали в буквальном смысле до 12 ночи, чтобы я подписал соответствующие документы, и только в начале первого я это сделал.
Настоящий историк, на мой взгляд, должен писать, опираясь на документы. Реальная история намного богаче событиями и интереснее, чем самые воспаленные фантазии. Может быть, именно поэтому среди историков я чувствую себя больше писателем, а среди писателей – историком.
Между именем файла и самим файлом не должно быть различия. Человеческий мозг способен более эффективным образом использовать быструю, полнотекстовую поисковую систему, поэтому любое слово или фраза из файла может служить ключом к нему. (Более того, желательно, чтобы по запросу «письмо о стрекозе» выполнялся поиск чего-либо в форме письма, а также не только слова стрекоза, но и связанных с ним терминов и выражений в случаях, если упоминались научные названия этого вида (например, Odonata). Если такие письма обнаружены не были, поиск должен продолжиться среди документов, не являющихся письмами, и так далее, расширяясь до сетевых ресурсов и Интернета.) Вы не можете помнить содержание документа по его имени «Письмо Джиму от 21/12/92», но вы можете помнить, что когда-то вы писали Джиму по поводу одной голубой Edsel, которая однажды пролетала мимо вас. Поиск по слову Edsel найдет только один или два элемента во всей вашей системе, если только вы не интересуетесь именно видом Edsel – в этом случае вы, вероятно, выбрали бы другую схему поиска. Неограниченное по длине имя файла является самим файлом. Содержание текстового файла и есть его самое лучшее имя.
Чем добросовестнее изучаешь источники, тем с большей грустью убеждаешься в сомнительности всякого исторического свидетельства … ни тщательно удостоверенная давность документа, ни его архивная подлинность еще не гарантируют его надежности и человеческой правдивости.
Говорить о важности воображаемого героя очень сложно. А герои очень важны. Они говорят нам нечто о нас самих. Учебники истории рассказывают о том, кем мы были, документы — о том, кто мы есть сейчас. Герои говорят о том, кем мы хотим быть. И многие наши герои меня огорчают.
Но, знаете, когда создавали именно этого героя, Доктора Кто, ему дали не пистолет, а отвертку, чтобы он мог все починить. Ему дали не танк, не военный корабль, ему дали телефонную будку, из которой вы можете позвать на помощь. Ему не дали суперсил, остроконечных ушек или испепеляющих лучей, ему дали дополнительное сердце. Ему дали два сердца! И потрясающе то, что момент, когда нам не понадобится такой герой, как Доктор, никогда не настанет.
[об интересе налоговиков к ее финансовой деятельности]: Мои документы не трогали. Хотя мне было бы даже лучше, если бы их тронули и проверили на всякий случай.
Попытки доказать, что существует завещание о том, чтобы его похоронили на Волковом кладбище, несостоятельны. Такого документа нет и быть не могло, в нашей семье также никогда не было разговоров на эту тему.
Самое же печальное, когда чиновник отвечающий за культуру в нашей стране публично пытается воплотить грибоедовскую формулу о том, что "не должно сметь своё суждение иметь", тем более что российский государственный архив это в первую очередь научное учреждение, а не кладовка, а доктор исторических наук Мироненко не кладовщик и если бы перед государством стояла задача просто вести учет документов, то туда директором, наверное, можно было назначить бухгалтера, а не одного из крупнейших ученых страны.
Мне говорят: «Я вырос, смотря на вас по телевизору». Я удивляюсь, как такое возможно? Когда на съемках «Джессики Джонс» при заключении договора я заполнял документы на получение медицинской страховки, над графой «возраст» мне пришлось сидеть и вспоминать! Пришлось считать по пальцам. Люди говорили мне, что, когда доходят до определенного возраста, то не могут вспомнить, сколько им лет. Я раньше говорил: «Не глупите, это невозможно». Так вот, это правда!
Книга ["Воспоминания и размышления"] издана в тридцати странах на восемнадцати языках тиражом более семи миллионов экземпляров. По высказываниям многочисленных читателей и зарубежной прессы мемуары Маршала Жукова были признаны бестселлером. На суперобложке штутгартского издания «ДФА» (ФРГ) написано: «Один из величайших документов нашей эпохи.»
Мои слова касаются тех, кто делает подлости или игнорирует происходящее. Мои слова — для того, чтобы вы признали, что не надо терпеть вранье обо всем. Мне говорят, что интересы русских в Туркмении — их не существует, а за интересы русских на Украине надо начать войну. Мне говорят, что в «Газпроме» не воруют. Я приношу документы, мне говорят — этого всего нет. Я говорю, что мы готовы прийти на выборы и вас победить, делаем партию. А нас не пускают на выборы и говорят: «А мы победили.»
Когда этот документ будет готов, мы найдем способ куда-нибудь его приложить… Я имею в виду — в хорошем смысле.
Тут ведь далеко не глупость. Речь идет о важном документе, да не по Сеньке шапка, — не по зубам этот текст, никто не может прочесть его сегодня. И текст, и карта копировались уже много раз: от поколения к поколению пытаются люди открыть тайну текста. Но расшифровать его не может никто. А речь в этом документе идет вовсе не о спрятанных сокровищах, а о древней письменности, до сих пор неизвестной миру. Такие же иероглифы начертаны на внутренней стороне каменного гроба, спрятанного глубоко в земле, многие тысячи лет тому назад. И даже если люди случайно найдут саркофаг, они не смогут прочесть письмена. Там столько интересного — там рассказана история мира, каким он был две тысячи лет назад и каким будет еще через две тысячи лет. Этот саркофаг спрятан в нашей земле людьми, пришедшими из Египта. Было так: шел караван верблюдов, его сопровождали воины и высшие их командиры, кроме того, с ними следовало множество рабов. Дойдя до наших краев, они остановились на долгий отдых, и однажды ночью рабы стали рыть глубокую яму. В яму был опущен таинственный груз — саркофаг, и яму быстро засыпали землей. Те, кто выполнял работу, были убиты, все до одного. Тайну эту окропили потоки невинной крови, тайна дожидается своего часа, чтобы быть раскрытой, разгаданной людьми, послание тысячелетней давности бесценно, оно принадлежит человечеству. Сегодня самые ученые из ученых, профессора из профессоров не расшифруют карту и не найдут саркофаг. Не пришло время.
Я категорически против количественного сокращения до трех детей, указанного в проекте. Это неверный подход и он, как и весь документ целиком, не был согласован ни со мной, ни с министерством просвещения, состав которого формируется. Разработка документа велась министерством образования и науки России, от чьего имени он и был разослан для сбора мнений регионам.
В дырявых бюджетах всех без исключения новых государств вдруг нашлись деньги на замену уличных вывесок на русском языке. Одновременно соотечественники из ставших вдруг чужими республик изощренно превращались друг для друга в иностранцев. У них появились различные паспорта, страховые пенсионные свидетельства и прочие документы. Общесоветские здравоохранение, образование, пенсионное обеспечение были старательно разрезаны на «суверенные» кусочки, чтобы ими ни в коем случае не могли воспользоваться вчерашние сограждане из соседних республик.
Диплом учебного заведения — документ, удостоверяющий, что у тебя был шанс чему-нибудь научиться.
Глубокоуважаемая Анна Васильевна. […] Я до такой степени измучился за время после своего возвращения из Петрограда, что совершенно утратил способность говорить и писать Вам. […] В Петрограде, в день отъезда моего, на последнем заседании Совета министров в присутствии Главнокомандующего генерала Алексеева окончательно рухнули все мои планы, вся подготовка, вся огромная работа, закончить которую я хотел с мыслью о Вас, результаты которой я мечтал положить к ногам Вашим (речь идет о вынужденном отказе от проведения десантной операции по захвату Босфора и Константинополя). «У меня нет части, которую я мог бы Вам дать для выполнения операции, которая является самой трудной в Вашем деле» — вот было последнее решение Главнокомандующего. Только Милюков, совершенно измученный бессонной неделей и невероятной работой, понял, по-видимому, что для меня этот вопрос имел некое значение, большее, чем очередная государственная задача, и он подошел ко мне, когда я стоял, переживая сознание внутренней катастрофы, и молча пожал мне руку. Накануне я был у Вас, но я не имел возможности сказать Вам хоть несколько слов, что я ожидаю и какое значение имеет для меня следующий день. Я вернулся от Вас и, придя к себе, не лег спать, а просидел до утра, пересматривая документы для утреннего заседания, слушая бессмысленные «ура» и шум толпы перед Мариинским дворцом и думая о Вас. И в это ужасное утро я, не знаю почему, понял или вообразил, что Вы окончательно отвернулись и ушли из моей жизни. Вот с какими мыслями и чувствами я пришел проститься с Вами. Если бы Вы могли бы уделить мне пять минут, во время которых я просто сказал бы Вам, что я думаю и что переживаю, и Вы ответили бы мне — хоть: «Вы ошибаетесь, то, что Вы думаете, — это неверно, я жалею Вас, но я не ставлю в вину Вам крушение Ваших планов», — я уехал бы с прежним обожанием и верой в Вас, Анна Васильевна. Но случилось так, что это было невозможно. Ведь только от Вас, и ни от кого больше, мне не надо было в эти минуты отчаяния и горя — помощи, которую бы Вы могли мне оказать двумя-тремя словами. […] Вы в первом письме писали мне, что у Вас была мысль приехать повидать меня на вокзале. Я ведь ждал Вас, не знаю почему, мне казалось, что Вы сжалитесь надо мной, ждал до последнего звонка. Отчего этого не случилось?
Список заповедей — это политический документ, искусственно раздутый для роста продаж.
Суждения, считающиеся непререкаемыми, потому что их никогда не подвергали анализу, должны смириться и предъявить свои законные документы; часто оказывается, что они их вовсе не имеют.
Если по бюджету, структуре или по иному документу у вас в офисе находится человек, который получает з/п за работу, которая не нужна, выгоните его в момент осознания этого. Если ваше руководство этого не видит, придите и громко хором ему об этом скажите.