Искусство живописи, которое лучше назвать искусством подобия, может выразить в красках идею, вмещающую в себя только образы, которые предлагает видимый мир, интуиция подсказывает художнику, как расположить их, чтобы выразить тайну.
Что есть в сердце лучшего, того мы без надобности обнаруживать не должны, ибо тогда только собранное может быть в безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно как сокровище хранится во внутренности сердца. Не всем открывай тайны сердца своего.
Как сохранить мир — военная тайна.
Видимо, в человеческом мире самое справедливо распределенное — это разум. Потому что никто на него не жалуется.
Откровение Бога и мира невидимых вещей не есть ещё их познание. Познание исходит от человека. Человек познает откровение Бога и невидимого мира. Откровение дает реальности, факты мистического порядка. Но познавательное отношение человека к этим реальностям и фактам не есть самое откровение. Это уже есть та или иная философия.
Мой дар от Бога. Он лишил меня зрения, но дал мне другие глаза, которыми я вижу мир — и видимый, и невидимый.
Мои картины это видимые изображения, которые ничего не скрывают. Они вызывают тайну и, действительно, когда видишь, одну из моих картин, спрашиваешь себя этот простой вопрос: что это значит? Это не означает ничего, потому что тайна ничего не значит, это непознаваемое.
Хотите объяснить то, что я делаю? Да как это объяснишь, когда это Божьих рук дело? Мой дар от Бога. Он лишил меня зрения, но дал мне другие глаза, которыми я вижу мир — и видимый, и невидимый…
Весь мир состоит из двоих натур: одна видимая, другая невидимая. Видимая называется тварь, а невидимая — Бог. Сия невидимая натура, или Бог, всю тварь проницает и содержит, везде и всегда был, есть и будет.
Обращаясь к духовному миру другого, мы встречаемся не с плотью и кровью, не с чувствами и настроениями, а с подлинным образом Божиим в человеке, с самой воплощенной иконой Бога в мире, с отблеском тайны Боговоплощения и Богочеловечества.