жизнь — потешный вокзал, состоящий из провожаний
голубых вагонов с летящими особняками
за окном.
Жизнь — вокзал… жизнь есть место, где жить нельзя.
Одним нравятся петербуржанки, другим — москвички, и только гармонический поэт сойдёт где-нибудь на станции Бологое…
Я как старая пальма на вокзале — никому не нужна, а выбросить жалко.
Сто раз ощущал, что мне приятнее общаться на вокзале с бомжом, чем в гламурной московской тусовке ни о чем.
Уходя с вокзала я просто расставалась: сразу и трезво — как в жизни.
Австро-Венгрия — опытная станция конца света.
В ту ночь он спал глубоко и спокойно, словно кто-то перегонял сквозь него сны. Они прокатывались через него, как вагоны с мануфактурой через узловую станцию, и он просматривал их, как начальник станции, отчего вид у него был сосредоточенный и ответственный.
И опять на вокзал, и опять к поездам, и опять проводник выдаст бельё и чай.
Пассажиры попадаются и выходят на своих станциях, а мой поезд идёт как по часам к пункту назначения.
