Михаил Юрьевич Лермонтов: цитаты

Women love only those whom they do not know!

В природе противоположные причины часто производят одинаковые действия: лошадь равно падает на ноги от застоя и от излишней езды.

Зло порождает зло; первое страдание даёт понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека без того, чтоб он не захотел приложить её к действительности.

Всё это было бы смешно

Обида такая пилюля, которую не всякий с покойным лицом проглотить может; некоторые глотают, разжевав наперед; тут пилюля еще горче.

Есть престранные люди, которые поступают с друзьями, как с платьем: до тех пор употребляют, пока износится, а там и кинут.

Уважения заслуживают те люди, которые независимо от ситуации, времени и места, остаются такими же, какие они есть на самом деле.

The history of a man's soul, even the pettiest soul, is hardly less interesting and useful than the history of a whole people; especially when the former is the result of the observations of a mature mind upon itself, and has been written without any egotistical desire of arousing sympathy or astonishment. Rousseau's Confessions has precisely this defect – he read it to his friends.

Цитата = Под ним струя светлей лазури

Так храм оставленный — всё храм

Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье все готовы —
Никто не хочет грусть делить.

Человек, которому Вы нужны, всегда найдет способ быть рядом.

Там за добро — добро, и кровь — за кровь

Русский народ, этот сторукий исполин, скорее перенесёт жестокость и надменность своего повелителя, чем слабость его; он желает быть наказываем — по справедливости, он согласен служить — но хочет гордиться рабством, хочет поднимать голову, чтобы смотреть на своего господина, и простит в нем скорее излишество пороков, чем недостаток добродетелей.

Happy people are ignoramuses and glory is nothing else but success, and to achieve it one only has to be cunning.

Расстались мы, но твой портрет…

Моё завещание: положите камень; и – пускай на нём ничего не будет написано, если одного имени моего не довольно будет доставить ему бессмертие!

Была без радостей любовь

Человек, который непременно хочет чего-нибудь, принуждает судьбу сдаться.

Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.

Он не знает людей и их слабых струн, потому что занимался целую жизнь одним собою.

Погиб поэт! — невольник чести,

Язык и золото — вот наш кинжал и яд.

Возьми назад тот нежный взгляд…

Думая о близкой и возможной смерти, я думаю об одном себе: иные не делают и этого.

Поверь мне — счастье только там

Душа или покоряется природным склонностям, или борется с ними, или побеждает их. От этого — злодей, толпа и люди высокой добродетели.

Из детских рано вырвался одежд
И сердце бросил в море жизни шумной;
И мир не пощадил – и Бог не спас!

Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара.

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Грустно, а надо признаться, что самая чистейшая любовь наполовину перемешана с самолюбием.

На мысли, дышащие силой, как жемчуг, нижутся слова.

За каждый светлый миг иль сладкое мгновенье
Слезами и мольбой заплатишь ты судьбе.

Что ни толкуй Волтер — или Декарт

И ненавидим мы, и любим мы случайно

Почему, зачем, откуда зло? Если есть Бог, то как может быть зло? Если есть зло, то как может быть Бог?

A childish feeling, I admit, but, when we retire from the conventions of society and draw close to nature, we involuntarily become children: each attribute acquired by experience falls away from the soul, which becomes anew such as it was once and will surely be again.

Вчера до самой ночи просидел
Я на кладби?ще, всё смотрел, смотрел
Вокруг себя; полстёртые слова
Я разбирал. Невольно голова
Наполнилась мечтами; вновь очей
Я не был в силах оторвать с камней.

Человек — карета; ум — кучер; деньги и знакомства — лошади; чем более лошадей, тем скорее и быстрее карета скачет в гору.

Что ж, умереть, так умереть! Потеря для мира небольшая, да и мне самому порядочно уж скучно. Я — как человек, зевающий на бале, который не едет спать только потому, что ещё нет его кареты. Но карета готова — прощайте!

Оцените статью
Добавить комментарий