Обратись от суеты и самообольщения, обратись к истине! обратись от греха и мира к Богу! обратись от временного к вечному! Отвергши все пустые занятия и наслаждения, приступи к слову Божию, держись этого спасительного, животворящего слова: оно просветит тебя и будет руководствовать к вечному блаженству.
Крушение мира — это всего лишь фантазия. Посторонние люди продолжают жить вечно.
Неизбежно только одно — смерть, всего остального можно избежать. Во временном пространстве, которое отделяет рождение от смерти, нет ничего предопределенного: все можно изменить и можно даже прекратить войну и жить в мире, если желать этого как следует — очень сильно и долго.
Так как смерть все равно мне пощады не даст —
Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!
Так как жизнь коротка в этом временном мире,
Скорбь для смертного сердца — ненужный балласт.
Любовь по природе своей трагична, жажда ее эмпирически неутолима, она всегда выводит человека из данного мира на грань бесконечности, обнаруживает существование иных миров. Трагична любовь потому, что дробится в эмпирическом мире объект любви, и сама любовь дробится на оторванные, временные состояния.
В мире временных, постоянно сменяющих друг друга явлений всем людям хочется, чтобы их счастье длилось вечно, а страдания побыстрей закончились. Потому что если страдания будут продолжаться бесконечно, можно сойти с ума. И человеку нужен какой-то очень сильный стимул, чтобы этого с ним не произошло.
Вечен только мир мечты.
Изгнание из рая в главной своей части вечно. То есть хотя изгнание из рая окончательно и жизнь в мире неминуема, однако вечность этого процесса (или, выражаясь временными категориями, — вечная повторяемость этого процесса) даёт нам все же возможность не только надолго оставаться в раю, но и в самом деле там находиться, независимо от того, знаем ли мы это здесь или нет.
Мир только вечен.
Наша жизнь мгновенна.
Но имя остается во Вселенной.
Лишь добрые деяния народ
Прославит.
Остальное – все умрет.
В этом мире нет ничего вечного. Всё потихоньку рассыпается.