… жизнь духа — это все-таки страдание. С первым страданием, с первой болью пробуждается душа, я в этом уверена. В счастье она только купается, она не пробуждается, она себя не осознает до конца. А изведав страдание, потом живет и счастьем. Но пробуждение связано с какой-то болью.
Обида — самое тупое из всех человеческих проявлений, оно тебя никуда не ведёт. Оно просто превращает тебя в маленькую кучу дерьма. Всё. Но если ты уже чувствуешь эту обиду — то её же нужно прожить и сформулировать, из-за чего она с тобой происходит: что ты обижен, на что ты обижен, почему ты обижен, как ты можешь это исправить.
Но вам не хочется всё это формулировать. Но, что, вы из-за этого перестаёте чувствовать обиду? Да как бы не так. Вы, наоборот, в этой обиде маринуетесь, да ещё и неосознанно.
Счастье доставляет тем больше радости, чем больше потрудишься прежде, чем достигнешь его. Ведь труд — приправа к счастью; а если ты получишь что-либо, не ощущая потребности, то, сколь бы роскошное блюдо тебе ни предложили, оно не доставит удовольствия.
Время — это мираж, оно сокращается в минуты счастья и растягивается в часы страданий.
Я думаю, что только счастье может быть познано, когда человек испытывает величайшую боль.
Не радуйтесь никогда чужому горю: оно с радостью может откликнуться на вашу радость
Причини мне счастье. Это просто.
Проще — только причинить мне боль.
Существуют две истины – о страдании и возникновении страдания. Главная причина страданий – в неуемности человеческих желаний. Однако эти желания не ведут к счастью. Они либо неисполнимы, и это приносит печаль, либо исполняются, и тогда мы убеждаемся в эфемерности своего счастья, а страх потери лишает его смысла. Но мы продолжаем желать вновь и вновь, и именно эта ненасытная жажда толкает нас от одной вереницы страданий к другой.
Больше всего мы испытываем радость и боль от тех, кого любим — потому что наши сердца всегда открыты для них.
Счастье — это просто мечта, боль — реальность.