Мать никогда ни строчки не прочла из того, что я написал. Когда их друзья спрашивали обо мне, интересовались, каким я занят делом, в ответ звучала дежурная шутка: «Каким делом? О, да ведь он у нас пишет…» Словно говоря: да он же сумасшедший, целыми днями лепит из грязи пирожки.
Самый большой обман — обещать любить одного человека всю жизнь.
Я существую — и этим все сказано. Меня ничуть не волнуют ваши симпатии и антипатии; меня нимало не заботит, соглашаетесь вы со мной или нет. Реши вы сию же минуту захлопнуть книгу, я просто пожму плечами. Я отнюдь не пульверизатор, из которого можно выдавить тоненькую струйку надежды.
Я верю что все справедливо и предначертано.
Единственное, чего нам всегда недодают, — это любовь. Единственное, чего мы всегда недодаем, — это любовь.
Единственное, чего требует от нас жизнь – осознавать её, а не принимать безоговорочно. Всё, на что мы закрываем глаза, всё, от чего мы убегаем, всё, что мы отрицаем, принижаем или презираем, в конце концов, приводит нас к краху. То, что кажется отвратительным, болезненным, злым, может стать источником красоты, радости и силы, если взглянуть на это без предубеждения, каждая секунда может стать прекрасной для того, кто способен осознавать её как таковую.
Когда меня осенило, что по большому счету я ничтожнее грязи, я пришёл в бурный восторг. Сразу же утратил чувство ответственности.
Реальность существует лишь в том виде, в каком представляется тебе.
Людскому стаду мир кажется нормальным в самых ненормальных ситуациях. Добро и зло существует разве что в твоём восприятии; реальности нет, есть видимость. И эта видимость остается с тобой, даже когда тебя загоняют в тупик, но в тупике она тебе уже не нужна.
Человек должен жить в своём собственной ритме — любой ценой.
Человеческое сердце разбить нельзя. Это только кажется, что оно разбито. На самом деле страдает душа. Но и у души достаточно сил, и, если захотеть, можно её воскресить.
Художник всегда одинок — если это художник.
Многие не поверят, но все когда-либо случавшееся в воображении всегда происходило и в действительности, — не знаю, как с другими, со мной это именно так.
Я был один в окружении миллионов людей.
Я хочу, чтобы в мир вернулась классическая чистота, при которой дерьмо называлось дерьмом, а ангел — ангелом.
Улыбка стоит так мало — что ж не улыбаться, катаясь в открытом экипаже. Улыбайся в смертном хрипе — так будет легче для тех, кого ты оставляешь. Улыбайся, чёрт тебя подери! Улыбка, которая вечно с тобой!
Люди стали для меня книгами. Я прочитываю их от корки до корки и выбрасываю за ненадобностью. Чем больше читаю, тем ненасытнее становлюсь.
Между вещями нет существенной разницы, все быстротечно, все тлен. Вокруг тебя жизнь рушится, зато внутри ты становишься твёрже алмаза. Должно быть, именно это плотная сердцевина как магнитом привлекает к тебе других.
Меня всегда удивляло, что некоторые всерьёз надеются улучшить положение вещей, — глупость какая! Ведь мир можно изменить, лишь изменив человека изнутри, а кому это под силу?
Я ещё с пелёнок умел умел философски смотреть на вещи. Жизнь меня в принципе не устраивала. … Окружающие за что-то боролись, а мне было лень. Если я и прилагаю к чему-то какие-то усилия, то лишь в угоду другим, а не себе.
Всякий раз, уступая чужим требованиям, ты задаешься одним и тем же вопросом: как остаться самим собой!
Лучше делать глупости, чем вообще ничего не делать!
Если хочется, можно сесть и смотреть на проходящих мимо людей. Повсюду что-то случается. Безумное напряжение ожидания чего-то, что должно произойти.
Теперь я никогда не один. На самый худой конец, я с Богом!
…посещать нужно только те места, куда указатели не зовут.
Когда человек тратит деньги на себя и получает от этого удовольствие, про него говорят: «Он не знает, что делать с деньгами». С моей точки зрения, такой человек нашёл лучшее применение своим деньгам.
Нет ничего хуже — усвоил я ещё с младенчества, — чем творить добро без нужды.
Если видишь женщину нагой достаточно долго, опять начинаешь обращать внимание на ее лицо.
Выбор один: или бери, что дают, и учись плавать, либо тони в дерьме. Привыкнешь жить в стаде — тогда ты в безопасности. Чтобы тебя приняли, оценили, ты должен зачеркнуть своё «я», слиться со стадом. Хочешь мечтать — мечтай, но как все.
Хочется найти себе какое-нибудь занятие, но нет сил включаться в этот адский автоматический процесс.
Вся наша теория образования базируется на абсурдной идее, что мы должны сначала научиться плавать на суше, прежде чем войти в воду.
Добро в человеке ещё омерзительнее зла, ибо противоречит его природе.
Быть художником — незавидная доля, человек становится им не по своей воле, а потому что не может иначе, а мир сам толкает его на это и потом отказывается признавать.
Гловер был воплощением определённости. Он мог заблуждаться, но с полной уверенностью.
Жизнь не такая уж плохая штука, если можешь делать что хочешь, верно, Генри?
Когда заело тормоз и не можешь двинуться вперед, попробуй дать задний ход. Часто это срабатывает.
Чтобы забыть женщину, надо написать о ней роман
Истинное назначение вашего путешествия — это не место на карте, а новый взгляд на жизнь.
Смыслом человеческой жизни стало самосохранение. Самосохранение и безопасность, чтобы можно было разлагаться со всеми удобствами.
Место назначения никогда не место, а скорее новый взгляд на вещи.
Жизнь моя всегда так или иначе складывалась сама собой.
Стихотворение — это паутина, которую поэт, вытягивая нить из собственного тела, ткёт в соответствии с высшей математикой интуиции.
Факты дружелюбны.
…место — это всего лишь то, что мы создаем из него, что привносим своего, точно так же, как это происходит с другом, любовницей, женой, домашней зверушкой или любимым занятием.
Если то, что я рисую, в конце концов окажется не похоже на коня, я всегда могу сделать из него гамак.
И не было у меня злее врага, чем я сам. Совершая какой-либо поступок, я твёрдо знал, что мог бы его и не совершать, и наоборот.
Когда мне страшно, я всегда смеюсь.
Если есть в чем-то истинная потребность, она будет удовлетворена.
Ужасная правда состоит в том, что как раз невозможное мы, простые смертные, и должны совершить. Это нам искушение показывает путь к спасению. Это мы должны пройти сквозь адское пламя — не для того, чтобы стать святыми, но чтобы стать окончательно и навечно людьми.
Ты живешь плодами своих действий, а твои действия — результат твоих мыслей. Мысль и действие едины.