Когда Вы не можете уснуть, Вы не хотите, чтобы хоть кто-нибудь в радиусе вашей досягаемости мог спать. Именно поэтому Вы расталкиваете человека рядом с Вами и говорите что-нибудь вроде: Почему бы нам не отправиться на Крит и не начать разводить светлячков? Это не слишком прибыльно, но нам бы хватало на жизнь”. Именно в это время ночи подобные идеи” наполнены большим смыслом, чем всё, что Вам когда-либо приходило в голову.
Я всегда напуган по утрам: я не знаю, где я.
Если всегда говорить людям правду, они расстраиваются. Вот ты встретил кого-нибудь на улице и спрашиваешь: «Как дела?» — а тебе отвечают: «О, просто кошмарно. У меня геморрой. И кожа отваливается громадными лоскутами. Я живу с едва знакомой старухой под землёй, и мы зарабатываем тем, что сосём камни. У меня редкая неизлечимая болезнь ног. И моя чудесная коллекция деревьев бонсай сегодня погибла. Всё невероятно хреново, я хочу умереть.» И что можно ответить? Человек скажет: «А, ладно. Увидимся!» Им этого не вынести.
Ах, все эти вечеринки… Делаешь причёску, надеваешь платье, а никому нет дела до твоей истинной сущности.
Я не употребляю наркотики. Мне это уже не нужно. Я постарел, и если мне теперь нужен приход, нужно просто неожиданно встать со стула.
Мужчины постоянно думают, типа: «Что я буду делать, если на меня из этой аллеи вылетит ракета? Думаю, я разберусь в этой ситуации».
В. категорически не храпит. Правда, она издаёт носом звуки, очень похожие на мощную газонокосилку, гоняющуюся за стаей диких гусей по жестяному сводчатому коридору с ковровым покрытием из попкорна.
Не тратьте деньги на эти дорогостоящие бинокли. Вместо этого, попробуйте стоять ближе к объекту, который вы хотите увидеть.
Торт — язык любви. Я не вижу здесь тортов. Знаете, люди часто по жизни говорят: «Я люблю тебя! Я люблю тебя!». Да? Дайте мне охеренный эклер!
Да, у нынешних поп-див задницы летят на концерт в отдельном самолете. Они ведь не люди. Это вещи, одетые в стринги.
Люди. Вы принимаете очень важное решение в вашей жизни. Быть одиноким или быть с кем-то? Быть здравомыслящим или не одиноким?
В мужском разговоре правила очень просты: твоя очередь говорить, когда другой парень подносит бутылку к лицу.
Мозг самая простая часть тела. У него всего лишь три части: передняя, которую ты чешешь в пол первого утра, а человек, с которым ты живешь, спрашивает: «Где ты шлялся?», средняя часть, которая придумывает оправдание, и задняя, которая напевает последнюю услышанную мелодию в пабе.
У женщин всегда при себе есть целое ведро «ну моожет быть», у мужчин же только палочка «Вот сейчас!».
Когда тебе за 40, ты уже как-то не можешь слоняться с шоколадкой керли-верли во рту, потому что это выглядит, будто ты сожрал ребенка.
Люди убьют тебя со временем. Они срежут все до последнего кусочка веселья с тебя, маленькими, невинными на вид фразами, которые люди используют каждый день, типа: «Будь реалистом! Можешь хоть на секунду стать реалистом?». Это значит: увидь реальность так, как вижу её я, или сдохни.
Все женщины знают, что у мужчин тоже есть ПМС. Достаточно побыть с мужчиной, дождаться, пока он начнет что-то делать, потом подойти и заговорить с ним.
Все просто ошалели, когда Барак Обама выиграл выборы. Я был в восторге. Все трепетали от волнения: здравомыслящий, рациональный, умный человек на высоком посту. Отлично! Но его основная проблема — все остальные. Мы! Потому что все без ума от него. Вот он встаёт там, убедительно, внушительно, со смыслом говорит: «Это сложное время, нам всем нужно работать вместе и трезво смотреть на то, что необходимо сделать», — и всё такое. Но все смотрят на него, вопя: «Нет! Ты сделай это! Ты Супер Иисус! Ты такой очаровательный, когда говоришь серьёзно. Ты разрулишь?»
И ты очень быстро понимаешь, что вождение, в принципе, сводится к ругани. Это то, чем ты занимаешься… орешь в коробке с колесами. Потому что в других условиях ты себя так не ведешь. Просто не позволяешь себе. Но когда ты за рулем, это почему-то в порядке вещей. Если ты идешь по улице и сталкиваешься с кем-то… Вы предельно тактичны и воспитаны. Оба натягиваете эту дебиловато-смущенную улыбку. И делаете шаг в сторону. Оба, одновременно. И начинается: «Оу, господи боже, что ж делать?», «Хохохо, вот те на!», «Я только… ээ… только… мы снова сделали это! Вы можете в это поверить? Я — нет…», «Нам нужно вместе выступать…», «Еще разок… я просто… Ох, как вообще мы докатились до такого?» Но по какой-то причине… В машине это будет звучать как: «Ты, тормознутый педрила!»
У мужчин нет памяти. У женщин есть, поэтому есть цивилизация. Женщина помнит, что ты сказал ей 17 лет назад! И даже как ты посмотрел на нее сегодня утром!
Ну хорошо, я помогу тебе сделать домашнее задание. Никогда не пригодится в реальной жизни, они придумали его, чтобы ты не думал о сексе.
Настроение, навеянное снами, естественно, просачивается в только что пробужденное сознание. Однажды утром Вы можете проснуться полным радости и уверенности в себе, убежденным в том, что Вы поистине достойный человек. Это результат разрешения личностного кризиса”, – говорите Вы себе. В действительности же, это результат усердного труда тысяч маленьких человечков, сделанных из погнутых столовых приборов и оливок, которые всю ночь напролёт плевались в платяной шкаф, забитый галстуками Вашего босса.
А ведь были времена, когда мужчина был мужчиной и мог с полной уверенностью высказать своё авторитетное мнение по вопросу, о котором он вообще ничего не знал.
Передачи о кулинарии абсурдны, как и передачи о ремонте: вам не нужен аквариум в атриуме, которого у вас нет.
Знаете, политически я, наверное, либерал. Потому что я боюсь всех.
Я не пользуюсь интернетом. Меня спрашивают — как, вы не идёте в ногу со временем? А как я могу идти быстрее? Я живу сегодня, это довольно актуально.
Горы, реки и то, что я всё ещё дышу, — вот что потрясает.
Я пил текилу с друзьями. Это даже не напиток. Это способ вызвать полицию без телефона.
Мужчины… Они завидуют женщинам, несмотря на то, что думают женщины. Мужчины порой хотят быть женщинами. Чтобы лучше понимать вещи… Быть свободным… Иметь возможность задавать вопросы, которые женщины спрашивают каждый день: «Зачем ты оставил полотенце… Мокрое полотенце… На полу в ванной? Ты оставил его там! Зачем ты сделал это?» «Ну, мы с парнями обсуждали это несколько недель… В бункере… И пришли к выводу, что это — лучшее место. На кухне оно бы не смотрелось.»
Мужчины смотрят на грудь, как женщины смотрят на детишек: «О, какая прелесть!»
Любовь за деньги не купишь, но за них можно взять неплохое шоколадно-имбирное печенье.
В ряде случаев я пошёл дальше – я вскакивал с постели посреди ночи, чтобы вкратце набросать сюжет умопомрачительной шутки/романа/оперетты, только для того, чтобы на следующее утро обнаружить единственное слово, нацарапанное поперек страницы жирными буквами, обычно что-нибудь чуть менее поразительное, чем йогурт” или пчеловод”.
Люди соревнуются друг с другом, в признании в любви друг другу.
— Я люблю тебя.
— Я люблю тебя.
— Ага, но я правда тебя люблю. В смысле, серьезно.
— Я люблю карандаши которые ты слюнявил и выбрасывал 20 лет назад.
— Я люблю твои брови и твоих предков, и все, что касается тебя.
— Просто ешь. И дай мне тебя любить. Замолчи!
Что такое «плохие штуки»? Ты знаешь! Грёбаное утро! Что это вообще такое? Это время суток — огромная ложь. Вставай! Вставай! Ты опоздаешь! Быстро! Опоздаешь — только представь! Катастрофа, если мы опоздаем! Что будет, если мы опоздаем! Одна только мысль об этом невыносима! «Опоздал» — это идея. «Опоздал» — это чушь собачья. Не важно, на сколько ты опоздал. Ты можешь прийти в пижаме, почёсывая свои орехи вилкой — всё то же старое дерьмо будет там! Это ложь! Люди подбегают к тебе со словами: «Что ты думаешь?» — утром! — «Что ты думаешь?» Думаю? Думаю? Да я, ***ь, даже не дышу! Подите прочь со своим «думаешь»!
Вот вы говорите ребёнку: «Пора спать, пора спать, пора спать». Ребёнок слышит совсем другое: «Ложись в темноте! Надолго! И не шевелись! Я закрываю дверь!»
В Англии и Ирландии люди постоянно говорят о погоде. Может не происходить ничего особенного, но ирландцы настаивают на драме:
— О! Это была свирепо мягкая погода!
Простите за спойлер, но мы, мы все умрём. И люди терпеть не могут, когда говоришь это вслух. Особенно во время секса.
Сплошное напряжение — найти того самого человека. Вам же говорили, что если вы не найдёте того самого человека, ваша жизнь ***ана. Вы вполне можете всё забыть. Вы мертвы! Это же вздор. … Есть миллионы людей на каждого. Их более чем достаточно. … Но из-за того что мы считаем себя такими невероятными, первая половина жизни тратится на спуск на землю.
У каждой женщины есть связка писем слишком мучительных, чтобы их читать или выкинуть. Их нужно хранить, чтобы никогда не перечитывать.
Я общаюсь с русскими, живущими на западе, и они описывают русских… чувственно. Они говорят: «Это лучшие люди в мире! Я их ненавижу. Я их люблю, но ненавижу. Они такие безразличные, такие тупые, но самые умные люди из тех, которые когда-либо мне встречались. У них удивительное мышление. Они невероятно упорные. Очень духовные, но холодные, ничего тебе не расскажут. А потом все тебе расскажут. Всё, что случалось у них в жизни. Все, что случалось с мамой, папой, бабушкой, дедушкой… Со всеми! А потом настаивают, чтобы ты остался на ужин и съел всё, всю еду. И стулья, и занавески!»
И вот я слушаю их и думаю: «Ух, ты! Я и не знал, что все так сложно!»
А они: «Да ничего тут сложного! Проще простого! Что с тобой не так? Ты тупой или двинутый? Или и то, и другое? И ты жирный! Не люблю жирных! Съешь вот это».
Это очень чувственно.
Знаете, лицо ирландца всегда выглядит так, будто ему сообщили две крайне важных новости одновременно. Справа кто-то подлетел и крикнул: «Ты только что выиграл три миллиона фунтов стерлингов и ещё кучу ништяков». А слева прошептали на ухо: «Но жить тебе осталось всего три минуты».
Опоздание — это полная чушь и ложь. Ты можешь заявиться в пижаме, почёсывая яйца вилкой, а там будет все та же херня. Ничего не случилось.
С возрастом вы становитесь похожи на пускающих слюни телепузиков и верите в доброту, и печенье, и слово Божие, доносящееся из радиоприёмника.. Тшшш!! Новости! О, куча йогуртов была съедена в Китае! Представляешь?
Америку, знаете, интересует только новая Европа. Имеются в виду места типа Скруовия, Нуовия и Жировия. Места, где трактор — это министерство. А люди на ужин едят вареный радиатор. Места на самом деле не очень роскошные, где будут делать всё, что скажет Америка, в надежде однажды увидеть фотографию банки с вареньем.
Ты даже не представляешь, насколько мне срать.
Я не против верующих. Знаете, я говорил с ними, слушал, как они нудят: «Я усердно молился, и появилась фея!» Правда? Отлично. Держи печеньице. Единственно мне не нравится, когда они пытаются заставить меня увидеть фею. «Ты должен пустить фею в своё сердце!» Послушай, да я не пустил бы её даже в свой сад, ясно? Пристрелил бы без предупреждения. Если бы она существовала. Но её нет. Так что держи второе печеньице и, пожалуйста, успокойся, хорошо?
Я не люблю даже банкоматы. Знаете, эти штуки, которые стоят в супермаркетах, и вот ты в час ночи, в супермаркете, пытаешься сосредоточиться, а эта штуковина задает тебе вопросы! Уверены ли вы в своей кредитоспособ… да я не знаю! Я даже не уверен, свежая ли это колбаса! Вы что, моя мама?