Как политики, так и журналисты сталкиваются с ситуациями, которые взывают к их совести и гуманности. По моему мнению, политики, в целом, более успешно проходят это испытание.
Во всех странах газоны выращиваются для людей: устал — отдохни, полежи. У нас вырастили газон — обязательно на нем написали: «По газонам не ходить!»
Разговор с журналистом: «Пообещайте, что напишите, что я прав!» — «Попробую!» — «Нет, пообещайте!» — «Хорошо» — «Ну вот, как мы быстро договорились!»
Жизнь у всех непростая, и если кому-то за счет моей персоны хочется освободиться от накопившегося негатива и агрессии, то я им в этом помогаю.
Я побаиваюсь журналистов. По-моему, они отдают интервью в печать еще до встречи со мной. Сами задают вопросы и сами же на них отвечают.
Я живу по философии, что красота начинается изнутри, и в моей работе в качестве модели я обращаю много внимания на то, что я даю моему телу.
Мгновенья счастья на подъем ленивы,
Когда зовет их алчный зов тоски;
Но, чтоб уйти, мелькнув, — как тигр, легки.
Я сны ловить устал. Надежды лживы.
Никто никогда не поверит в то, что неприятно, когда тебя узнают на улицах, когда у тебя есть поклонники… Мне, например, это просто порой доставляет бытовое неудобство. Я люблю ходить на рынки, в магазины, люблю ходить за гвоздями, делать всё сам. А внимание к моей персоне — оно порой мешает.
Слишком много внимания к одной точке ухудшает зрение
Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.